CoverUP

— Это… как? — Яська уставилась на странное захоронение бутылок и тюбиков под яблоней.

— Это… кто? — Тут же пришел ей в голову второй вопрос.

Гера присел на корточки и протянул руку к ближайшему пыльному артефакту.

— Стой, — закричала девушка. — Не надо! Это, наверное, те самые. Которые с ангельской пылью.

— С какой пылью? — Гера обернулся к ней, но руку быстро убрал, и даже, наверное, для надежности спрятал за спину. Яська мысленно ударила себя по губам за то, что сказала лишнее. Эксперт не брала с неё обещание никому ничего не говорить, но это подразумевалось априори.

— В общем, просто не трогай. И все.

— А что с ними делать? — удивился Гера. — Любоваться? Смотри, их совсем недавно закопали.

— Надо сказать Алине, — Яська потянулась в карман за телефоном. Она тут же подумала странную, ничем не подкрепленную мысль «Ведь, наверное, никто, кроме Аиды не мог…. Или кто-то ещё мог?»

В этот момент откуда-то со стороны калитки раздался крик.

— Яся! Ясмина! — голос был женским, и Яська обрадовано выдохнула:

— Мама! Наконец-то!

И все они — Яська, Гера и Тумба, все ещё оглядывающийся на раскопанный клад сомнительного свойства, — побежали встречать Яськину маму.

* * *

Огонь занимался неторопливо, но надежно. Это был какой-то очень основательный костер, со своим характером, привычками и особенностями. Он собирался с духом, накапливал душевные силы, даже заставил несколько поволноваться о своей жизнеспособности вообще. Но когда уж занялся ровным теплым пламенем, то сразу успокоил приятной стабильностью. Мара, положив голову на плечо Алекса, смотрела в эту замечательную, дарующую свет субстанцию, с невероятным покоем на душе. Яркое, лижущее стремительно темнеющее вокруг пространство зарево словно шептало в мягком потрескивании: «будет, все будет…», и от этого жизнь казалась бесконечной.

— Ты чего затихла? — Алекс склонил голову, посмотрев в лицо жены, затихшей под его обнимающими руками.

— Ребенок затих, значит, шкодит, — улыбнулась Мара. — Наверное, я прячу от тебя какие-то мысли.

— Преступные?

— Скорее, аморальные, — загадочно протянула Мара.

— В чем разница? — В голосе Алекса появилось неподдельное любопытство.

— В привязке к Уголовному кодексу, — Маре было смешно, но она сосредоточенно сохраняла серьезный вид. Легким порывом ветра до неё донесся запах каши с мясом, котелок с которой булькал над их костром. Рот наполнился слюной, и тут же из глубины жаждущего каши желудка поднялась тошнота.

— Как я могу доверить воспитание своих будущих детей такой глубоко аморальной особе? — Алекс был настроен шутить дальше, поэтому Мара, загоняя мысленно тошноту вглубь себя, несколько раз сглотнула ставшую вязкой и густой слюну, и попыталась ответить, как ни в чем не бывало:

— Тогда тебе нужно было жениться на пуританке. Только, во-первых, я не знаю, где бы ты её нашел на всем постсоветском пространстве, а во-вторых, не ручаюсь за то, что в головах даже английских протестантов не бывает грязных мыслишек.

— Опа-на, — удивленно огорчился муж, — а я-то уже….

Мара сглотнула ещё раз. Тошнота не уходила. Она не хотела расстраивать мужа и портить такой замечательный вечер своим нездоровьем, поэтому изо всех сил старалась делать вид, что чувствует себя превосходно. Когда Алекс, узнав, что она зря поехала сюда, а работу так и не получила, бросил все и примчался. Чтобы, по своему обыкновению, неприятные обстоятельства обернуть себе на пользу. Летней подработки у Мары не получилось, зато у них оказалось несколько великолепных дней совместного отдыха в совершенно чудесном, живописном месте. И Алекс не ограничился купанием в море, а раздобыв где-то палатку, привез Мару в такое горное безлюдное место, что просто дух захватывало. Здесь, на берегу горной речки, на возвышенном плато, окруженном вершинами густо поросших лесами гор, было полное ощущение того, что весь мир в твоих руках. Целый день они просто валялись на совершенно безлюдном, густо и пряно пахнувшим разнотравьем лугу над всем миром, словно боги в пробегающих облаках, а под вечер Алекс затеял великолепный ужин с мясной кашей и красным вином. Каша была самая простецкая, несмотря на то, что просто одуряющее пахла, доходя на костре, а вино очень хорошее, дорогое, но Маре как раз его совершенно не хотелось. «Да что ж это такое, когда эта тошнота пройдет уже?», — с раздражением подумала Мара. Все прекрасное, что окружало сейчас её, периодически и спазмообразно тонуло в подступающем нездоровье.

Кажется, Алекс о чем-то спросил, потому что она вдруг поймала на себе его обеспокоенный и недоумевающий взгляд. На всякий случай улыбнулась и сказала:

— Ну, да, а как же….

Хотя что да, понятия не имела. Алекс наклонился к ней ещё ближе и совсем заглянул в глаза:

— Тебе плохо?

— Пустяки, — улыбнулась Мара. — Наверное, от перепадов давления. Ничего, выходящего за границы нормы.

— Может, вернемся? Пока не совсем стемнело? Обратно по серпантину будет в темноте ехать сложнее.

— Ну, вот ещё! — Мара недовольно покачала головой. — Ни за что на свете!