Cure Te Ipsum (СИ)

Торговля здесь шла бойкая. Торговаться гномы умели. Эмоционально наскакивая друг на друга, едва не вцеплялись друг другу в бороды, хватались за топоры и ножны, вздымали руки к сводам Горы, кляли на чем свет стоит товар и лавку, потом — уходили при приобретениях и лучшими друзьями с продавцами.

Ювелиров было меньше, чем я ожидала. Видимо, гномы действительно не слишком одобряли ширпотреб. Пару раз мелькнули томные эльфийские физиономии. Людей тоже было немало, особенно там, где торговали кузнецы.

Наконец мы добрались до рядов с одеждой. Не успела я как следует рассмотреть портниху — темные круглые глаза, носатая, пышная, усики над верхней губой и килограмма четыре золота на видимых частях тела — а уже была облачена в красивую юбку — по подолу красная нить, черные узоры, никаких цветочков — геометрия, и длинную жилетку поверх шерстяной кофты. Которая была мне велика размера на четыре.

Сапоги мне нашлись только там, где торговали детской одеждой. Засмотревшись на удивительно красивые шали и платки, я посмотрела на Бофура, но он почему-то проигнорировал мой взгляд.

— Хочу платок.

Он покраснел. Гномы умеют так — внезапно краснеть. У эльфов краснеют только уши и подбородок — занятно, я уже и к этому привыкла.

— Я не могу купить тебе платок, — повинился он, — не принято.

Ага, опять традиции. Жаль — денег у меня самой не водилось, так что покупка не состоялась.

Свадьба меня восхитила.

Юная невеста очаровательно смущалась. Жениха я помнила — он все еще немного прихрамывал. Точно так же волновался. То и дело приглаживал бороду и усы, одергивал расшитый кафтан. Как я и предполагала, свадебным цветом здесь считался красный. Сам обряд был достаточно коротким. Жених обходил вокруг огня, невеста, положив обе руки ему на спину, следовала за ним, опустив глаза в пол. Сделав семь кругов, они приняли поздравления родителей, а гостей пригласили за стол.

Свадебная пирушка мало чем отличалась от любой другой гномьей пирушки. Разве что никто не брызгал пивом и не швырялся едой в молодоженов — остальным досталось, даже и мне. Песни и пляски на столах прилагались по полной программе.

— Наша гостья не скучает? — а вот присутствия принца Фили я не ожидала.

Не знаю, что это было, но внезапно вместо русоволосого симпатяги передо мной, как стена, выросла спина Бофура. Я, кажется, за последний день видела ее много чаще, чем его лицо.

— Бофур?

— Фили.

О, это непередаваемое ощущение, когда один мужчина загораживает тебя от другого.

— Прошу прощения, госпожа Ларис, — эх, а я и не в курсе, что Фили меня по имени знает. Напряженные плечи Бофура опустились.

— Это очень мило, но я предпочитаю видеть лица тех, кто меня приветствует.

— Это у меня само получилось, — бросил Бофур через плечо, но извинения я не услышала.

— А, рефлекс. Борись с рефлексами.

Одну руку я успела положить на его спину.

— Добавишь вторую — выйдешь отсюда моей женой, — сообщил он тут же довольно, и я отпрянула.

— Предупреждать надо!

— Я это и сделал. А мог бы и не…

Ухмыляется, негодяй.

***

Лара задумчиво осмотрела поднос с лекарствами. Их следовало разнести по нуждающимся. Первая партия — гномьей бабушке с давлением. Старушка Фрин была самым очаровательным существом, но ей было почти четыреста лет, она была совершенно глуха, беззуба, но, к сожалению, неимоверно болтлива. Ее оставить на потом, иначе к остальным не успеть.

Была еще многодетная семья эсгаротки Дафны, где имелось десять детей, муж, искалеченный во время пожара и некоторое количество родственников, ничуть не помогавших Дафне. К ней визит много времени не займет. Дети Дафны отнимают все ничтожное свободное время, которое у нее остается — ей не до болтовни.

Старик Брон. Этот совсем один, но его взяли к себе соседи. Жалко только, практикуют самолечение. С ним дедуля отправится на тот свет гораздо раньше срока. Хотя ему и так без малого семьдесят пять — здесь это уже серьезно, тем более для бывшего ныряльщика за жемчугом.

И последний сверток. Для Торина Дубощита. Точнее, для Дари. Набор интересный. Валериана. Зверобой. Беладонна — неловко спрашивать супругу короля, но все-таки сегодня Лариса спросит непременно. Нельзя же так просто разбазаривать яды. Пусть даже и для королей.

На этот раз Дари не пряталась. В колыбели сердито агукал младший сын, где-то в глубине покоев выл как заведенный старший, изображая не то орка, не то дракона.

— А узбад где? — полюбопытствовала Лариса. Дари улыбнулась:

— Спит. Храп не слышишь? Если бы его не было, я не могла бы открыть дверь… идем, я покажу.

Она осторожно прокралась по коридору. Лариса двинулась за ней.

В щелочку двери отлично было видно, как по лежащему ничком и издающему звучные носовые рулады Торину скачет его старший сын, а на полу сидит Фили и ловит кузена, когда тот промахнется.

— Дари, зачем тебе беладонна? — спросила Лара, едва только гномка прикрыла дверь в спальню. Дари подняла страдальческие глаза от корзины с лекарствами. Все было понятно и без ответа.

— Давно он этим лечится? Что с ним?