Curiositas. Любопытство

Инка Гарсиласо де ла Вега скончался в Кордове, в Испании, в 1616 году; он попытался примирить основы исчезающей культуры его предков со стороны матери и доминирующей культуры сородичей отца. Спустя почти столетие, в 1710 году, в городке Торремаджоре родился Раймондо ди Сангро, будущий князь Сансеверо, наследник двух самых знатных семей Неаполитанского королевства. За шестьдесят лет жизни он перепробовал столько необычных занятий, что перечислить их все практически невозможно[143]. Он начал свою калейдоскопическую деятельность в качестве военного историка с составления «Энциклопедического словаря военного искусства» – и, увы, остановился на букве «о». Интерес к военному делу подтолкнул его к экспериментам с порохом и пиротехникой, и в этой сфере он сумел получить ранее недоступные в палитре фейерверков оттенки зеленого: цвет морской волны, насыщенно-изумрудный и оттенок свежей травы. Благодаря этим открытиям он придумал так называемый «пиротехнический театр», в котором с помощью фейерверков создавались меняющиеся сцены, изображавшие храмы, фонтаны и изысканные пейзажи. Огненные декорации пробудили в Сансеверо, который уже тогда жадно увлекся чтением, интерес к разработке печатных шрифтов; благодаря неувядающей изобретательности он также придумал способ печати цветных изображений в один прогон на медных листах и на полвека опередил Алоиза Зенефельдера с его литографиями.

В 1750 году Сансеверо установил в своем дворце в Неаполе первый в Неаполитанском королевстве печатный станок, шрифт для которого создали под его руководством Николя Коммарек и Никола Персико. Церковные власти не одобряли публикации Сансеверо, особенно книгу о неких тайных науках аббата Монфокона де Виллара, а также написанное английским памфлетистом Джоном Толандом слово в защиту Ливия и его сочинений, обличающих суеверие. В результате через два года было приказано зачехлить станок. Чтобы обойти запрет, хитроумный Сансеверо подарил и станок, и шрифт его величеству Карлу III: подарок положил начало основанному королем Неаполитанскому печатному двору.

Печатный пресс оказался не последней затеей Сансеверо. Рукописи и иностранные книги, которые он внимательно прочитывал в поисках материала для возможных публикаций, пробудили в нем интерес к искусству алхимии; алхимические эксперименты по сотворению жизни вдохновили его на создание тонких автоматических механизмов; создавая эти механизмы, он стал изучать механические технологии, металлургическую науку, минералогию и химию. В 1753 году в лаборатории Сансеверо случился пожар, не утихавший шесть часов; в результате князь объявил, что изобрел «лампу непрерывного и нескончаемого свечения», в которой горит смесь из толченых человеческих черепных костей с порохом.

В результате других случайных сочетаний появлялись новые «чудесные изобретения»: непромокаемая одежда, гобелен – не тканый, а созданный путем наложения нитей по принципу масляной живописи, с тщательно проработанными деталями; кроме того – немнущееся полотно и бумага из растительного шелка, идеально подходящая для рисования и письма; предложен был также способ очистки меди, при котором не требуется полировка и не остается царапин, а также технология производства тончайших латунных листов, каких раньше никто не делал, метод изготовления полупрозрачного фарфора и тончайшего хрусталя, прием для окрашивания стекла без нагрева, несмываемые пастельные карандаши, не нуждавшиеся в закрепителе, искусственный воск и «масляно-водяные» краски – они походили на привычное масло, но для них не требовалось предварительно готовить холст или деревянную основу. Сансеверо изобрел также аппарат для опреснения морской воды, и еще один, для изготовления фальшивых агатов и лазурита – с его помощью он обвел вокруг пальца многих именитых ювелиров. Он научился закалять мрамор, так что скульпторы могли стачивать его до необычайной тонкости, создавая прозрачные покрывала и изящное кружево из камня. Еще он построил два анатомических механизма, которые до сих пор можно видеть в семейной крипте Сансеверо в Неаполе: они воспроизводили кровеносную систему мужчины и женщины – от сердца до тончайших сосудов. Среди наиболее причудливых творений были «самобраный» стол, при котором не нужны были слуги, и морская колесница, украшенная пробковыми лошадьми, преодолевавшая немалые расстояния по волнам Неаполитанского залива.

Люди стали подозревать, что сам дьявол помогает Сансеверо в его изобретениях; ходили слухи, что он готовит варево, напоминающее кровь, а еще – что он будто бы сумел воскресить речных крабов, обуглившихся в камине. Говорили, что он, как Парацельс, может воссоздать сожженную розу. Позже неаполитанцы поверили, будто князь собственноручно лишил себя жизни, научив прежде слуг, чтобы те провели обряд воскрешения, который прервала его благочестивая жена, напуганная таким святотатством. Мертвец успел только ступить из гроба, издал жуткий вопль и рассыпался в прах.