Да победит разум!

Несмотря на пыл, с которым китайцы стремятся построить свою версию коммунизма, несмотря на мощный национализм, гордость и агрессивную риторику, нет никаких оснований полагать, что нынешние лидеры Китая не являются разумными рационально мыслящими людьми, которые предпочитают мирные средства достижения успеха военным провокациям, хотя, возможно, они стремятся избежать военного конфликта с меньшей страстью, нежели русские. Таково же и заключение Барнетта: «Есть много причин полагать, что… пекинские лидеры не мыслят ни в понятиях территориальной экспансии, ни в понятиях экспорта революции за счет открытой агрессии. Завоевание мира в традиционном военном смысле и мировая революция – это явления абсолютно разные. Да, Пекин прилагает массу усилий для увеличения своей военной мощи, и во многом может попытаться осуществлять давление с позиции силы, но при этом будет всячески избегать большой войны»[169]. Даже после недавних выпадов китайского руководства против хрущевской политики мирного сосуществования Барнетт полагает, что китайцы действительно отказались от своей цели избегать войны и соревновательного сосуществования, которой они стремились достичь до того, как потерпели фиаско периода тысячи цветов[170]. «Конечно, невозможно, – говорит Барнетт, – полностью исключить возможность того, что Пекин принял решение делать ставку на военную силу в достижении своих целей. Однако, как и ранней осенью 1959 года, очень немногое указывает на то, что китайские коммунисты твердо решили придерживаться общей политики широкомасштабной военной агрессии. Давление, которое Китай сейчас оказывает на своих соседей, пока весьма ограниченно, и цели Пекина в отношении индийской границы и Лаоса тоже, вероятно, достаточно ограниченны[171]. В обеих этих ситуациях недавние действия Пекина можно объяснить местными факторами, а не обширными стратегическими соображениями, и представляется весьма вероятным, что после попытки достижения локальных выгод Пекин снова попробует прибегнуть к политике пряника, а не кнута в отношениях со странами Южной и Юго-Восточной Азии»[172].

Если трезво взглянуть на китайскую ситуацию и не дать ослепить себя страстной ненавистью к этой разновидности коммунизма, то можно прийти к следующему выводу: чем более трудным будет экономическое положение Китая, тем более нетерпимым будет становиться режим, тем больше агрессии будет он проявлять в своей внешней политике. Если нынешняя политика максимальной экономической изоляции и политического унижения Китая будет продолжена, агрессивные тенденции в Китае могут возобладать, что поможет одержать победу врагам Хрущева в Советском Союзе. Этот курс, вероятно, приведет к ядерному вооружению Китая, а значит, и Германии, и поставит мир на грань войны. Если же пекинское правительство получит кредиты и возможность свободной торговли, а также место в Организации Объединенных Наций, и если удовлетворению экономических потребностей Китая не будут препятствовать враждебные правительства стран Юго-Восточной Азии, то есть немалые шансы на то, что Китай вернется к своей политике соревновательного сосуществования, которой он придерживался до 1958 года.

VI. Германская проблема

Существует множество политических проблем, стоящих на пути американо-советского взаимопонимания: Корея, Тайвань, Лаос, Ближний Восток, Конго, Куба, Южная Америка. Тем не менее, нет проблемы, которая являлась бы большим препятствием для взаимопонимания, чем проблема Германии.

Когда закончилась Вторая мировая война, все союзники были согласны в том, что Германия никогда больше не должна представлять военной угрозы ни для Запада, ни для России. Хотя фантастический план Моргентау[173] по превращению Германии в аграрную страну был отвергнут, все согласились с тем, что Германия не должна иметь сильной армии. Кажется, с этим согласились и сами немцы. Аденауэр твердо высказывался против возрождения германских вооруженных сил, а социал-демократы – сильнейшая оппозиционная партия – выступали против возрождения армии и Atomtod (атомной смерти) с еще большим пылом. В нескольких крупных немецких городах прошли многотысячные демонстрации против вооружения Германии.

Прошло всего несколько лет, и ситуация резко переменилась. Германия уже сегодня является самой сильной в военном отношении европейской державой, за исключением России. Немецкие генералы (из которых все служили Гитлеру) настаивают на том, что Западной Германии необходимо ядерное оружие для полноценной обороны; социал-демократы, особенно после того как их партию возглавил Вилли Брандт, стали не менее пылкими сторонниками воссоздания военной мощи Германии, чем партия Аденауэра.