Да воздастся каждому по делам его. Часть 3. Ангелина

– Что вы меня все уговариваете? Золото, знаю! Ценю. А вот как быть с ним – сама решать буду. Кого любить, кого нет. Моё дело это, ясно? Моё!

– Не груби, детка. Решай сама, кто же тебе мешает. Не ошибись, только. Поправить трудно ошибки такие, они не поправляются, поверь. Никогда.

Резко затушив окурок, Геля встала и пошла к своему крыльцу.

– Все почему-то решили, что меня надо учить жить… И вот все стараются. Не выйдет, я сама…все знаю…

…

В комнате было темно из-за задернутых плотных занавесок. Тишину нарушали ходики и два мерно сопящих носа – Вовкин и Иркин. Споткнувшись о здоровенный чемоданище, раззявленный посреди комнаты, Геля чертыхнулась, распахнула окна и весело пропела – "Подъёёёёооом".

Вовка одним сильным, пружинистым движением вскочил, притянул Гелю к себе, чмокнул в нос.

– Тсссс. Пусть Иришка тихонько сама проснется, не пугай. Поезд только в два, спешить некуда.

Он достал из кармана пиджака новенькое свидетельство о рождении, открыл, погладил пальцем дочуркино отчество.

– Красиво получилось, глянь…Ирина Владимировна. Звучит, а?

Он мельком глянул на Гелю, и ей показалось, что его глаза предательски блеснули.

– Спрячь.

…

– Слушай, да она у тебя колобок просто, как солнышко. Пухленькая, ангелочек прям. Галь, чудо какое. И беленькая, не то, что ты. Как у вас вышла-то такая?

Геля с сестрой Галиной расположились под яблоней, в аккуратном садике, который обихаживала, превратив в маленький рай, Галина мать, родная сестра Анны – тетка Гели. Она жила напротив, на улице у реки, прямо через бабкин огород, пробежишь – сразу ее сад. Сестры расстелили покрывало, лениво валялись в тенечке, маясь от обжигающей полуденной жары. Крошечная дочка Гали ползала прямо по траве, не обращая внимания на колючие сухие травинки, щекочущие толстые ножки в складочках. Ирка бегала где-то в розарии, от которого наносило изредка томные розовые волны.

– Господи, вот где рай, так бы и лежала век,.

Галя очередной раз притянула за пухлую попку дочку, но та снова уползла.

– Не, ну барыни! Разлеглись, телеса выложили.

Тетка, моложавая, крепко сбитая, черненькая кудрявая выскочила откуда-то из смородиновых кустов с миской пирожков, маленьких, румяных, пышнокожих, какие умела делать только она. Плюхнулась на одеяло, протянула миску.

– Тут с мясом – круглые, треугольные – с картохой, длинные – с яйцом и луком. А те, с пупырем, с повидлой. Лопайте, девки, пока они горячие. Вам с собой, четыре протвинЯ напекла.

Геля загребла сразу три пирожка, аромат от них шел такой, что, наверное, полдеревни захлебнулось слюнями.

– Вы коровы, не лежали б тут, не прели, а на речку с дитями шли. Там сейчас – как раз тень на бережок, на Ляпке, после обеда туда не сунетесь. А ввечеру ко мне, огурцы полоть пойдете. И свеклу. Я бабе Пелагее на вас наряд выписала.

Она ляпнула Гелю по потной спине.

– Как раз, пробздишься, императрица. Твоя-то мать, с ленцой. Порченая, так ничо не са'дила, одни тыквы с картохой будете исты, с телями вместе. Анка, что мать наша, Пелагея, ничо ей не нать в огороде, купчихи толстые. Батя тильки пашет, як конь. Вон и ты, ишь, добрА яка стала, в бабку пившла.

Геля лениво смахнула муравья с белой, точеной ляжки.

– Теть Тань, да ну ее, свеклу твою. Ненавижу, блин в земле копаться, мошка сожрет, ведь, а? Вон Галька пойдет, она любит.

Геля быстро села, стрельнула краем глаза на сестру, которая дрыхла с разинутым ртом, приобняв прикорнувшую у нее на руке, малышку.

– Ирка придет к тебе, она травку любит дергать, да и Вовка поможет. А я вам белье постираю и полы помою лучше, а?

– Ишь, лиса толстопопая. Поливать приходи, ладно уж. Все одно огурцы с помидорами жрать прискочете, как позреют, от! Козы! Да и мужиков я на огороде не припахивала ещё, ты прям выдумала… Мужики вон, к соседу пидут, марседес чинить, коль назавтра на раков сподобились.

Геля улыбнулась. Мерседес и вправду, у соседа был. Старая трофейная колымага, антилопа гну, как называли ее ребята, исправно возила их по деревне, а вот на Коробок, довольно далеко по колдобистой степной дороге, решили на ней поехать впервые. Тем более, надо было сделать несколько ходок, пока не перевезут всю компанию. Дело было ответственное, и мужики который день колдовали над машиной.

– Ага, завтра поедем. С меня полведра раков, теть Тань. И полы.

Геля ловко вскочила на ветку коряжистой яблони и, не смотря на свою тугую полноту, вскарабкалась выше.

– Дура, слазь, гробанешься – землетрясение в селе случится,

Тетка подала руку Геле, прислонилась к яблоне, обмахиваясь

– Вы чо, и вправду палатку поставили во дворе, а? И спите там? Иль бреше Анна?

– Поставили. Жарко в доме спать, ужас.

Геля, соскочив с яблони, почти бегом промчалась через сад к калитке, ведущей в огород бабки.

…

– Вов, ты видал, звезды какие? В Москве они маленькие, как крупа, неживые… А тут, смотри…дышат…