Да здравствует «Застой»!

Речь Посполита не смирилась с поражением вплоть до Вечного мира 1686 года, когда просто пришлось замиряться под угрозой войны с Турцией, но перелом в соотношении военной мощи вполне определенно произошел. В ходе Украинской войны Московия отрывала от ее территории кусок за куском, а не наоборот.

Точно так же возрастает мощь Московии на всех остальных направлениях. Русско-шведские войны и времен Михаила Федоровича, и времен Алексея Михайловича формально не приводят к блистательным победам и ведутся все еще в основном на территории Московии. Центральным эпизодом этой второй войны становится осада русскими Риги; города не взяли, но, во-первых, все же взяли Дерпт (древнерусский Юрьев, современный Тарту) и несколько других крепостей; во-вторых, и тут, на северо-западе, война выплескивается за пределы Московии. По Кардисскому договору 1661 года часть населенной русскими территории — Ижорская земля — остается у шведов и после войны 1656–1658 годов, но ведутся эти войны совершенно по-новому, и Швеции приходится все выше оценивать силу русского оружия.

Еще в начале XVII века крымские татары набегами уводили людей в рабство. В.Н. Татищев называет цифру уведенных — 100 000 человек; С.М. Соловьев — даже 200 тысяч человек. Причем татары шли малыми отрядами, почти не скрываясь — не творили воровской набег, стараясь удрать побыстрее, а шли основательно, солидно, с высоты седел прикидывая, какие деревни и города грабить и разорять; а воеводы южных городов сидели по крепостям, не решаясь выйти навстречу неприятелю. Дело не в трусости воевод, — у них просто не было сил, не было войска, и они могли только наблюдать за творящимся ужасом да скрипеть зубами. В мае—июне 1622 года татары почти опустошили Епифанский, Донковский, Одоевский, Белевский, Дедиловский уезды, и ничего нельзя было поделать.

К 1640-м годам вырастает засечная черта, построены новые и отстроены прежние городки-крепости. Но это — восстановление бывшего раньше, засечные черты строились еще в эпоху Киевской Руси, и действие это чисто оборонительное.

Вот захват казаками Азова — это совершенно особое дело! В 1637 году донские казаки захватывают Азов и пять лет сидят в нем, отбивая атаки турецко-татарской армии, — знаменитое «Азовское сидение».

Такого — посягательства на земли собственно Турции никогда еще не предпринималось! В конечном счете, Московское государство отказывается иметь дело с этой казацкой добычей и изо всех сил старается лавировать между казаками и турками, откровенно боясь раздражать Оттоманскую империю. Но дело — совершенно новое!

А в 1676 году Московия все-таки оказывается втянута в войну с Оттоманской империей. Кровавая круговерть на Украине вызывает и у турок соблазн отхватить себе что-нибудь… например, всю Украину.

В 1676–1681 годах идет жестокая, очень кровопролитная война с Оттоманской империей, и в ней московитская армия оказывается вполне в состоянии бить турецкую».[146]

О личности царя Алексея Михайловича можно сказать многое, и суждения о нем часто противоречивы: как все незаурядные люди, он носил в себе крайне различные качества.

Был он массивен и грузен, к старости — толст, физически силен. Судя по всему, что мы знаем об Алексее Михайловиче, он был душевно здоровым человеком. Об этом свидетельствуют не только хороший характер, добродушие, веселый нрав, даже некоторая склонность к озорству, не оставлявшая его даже в преклонные годы. Об этом легко судить по его отношению к людям: царь легко привязывался к своим близким и был верен им, даже если они проявляли какие-то несовершенства и вообще не были так хороши, как ему сначала показалось. Он был верным супругом, хорошим соратником и надежным другом.

Несомненно, известно много случаев, когда царь оказывался очень добр и совершенно исключительно терпим.

В 1660 году сын Алексея Лаврентьевича Ордын-Нащокина, подававший большие надежды, бежал в Западную Европу. По мнению русских, ему «вскружили голову» иноземные учителя, и под их влиянием он и совершил такой чудовищный поступок. Не забудем при этом, что тогда все нерусские земли рассматривались как края неправедные, почти что как ад на земле, и Алексей Ордын-Нащокин совершил еще и тягчайший религиозный грех. А.Л. Ордын-Нащокин был совершенно убит, сконфужен и просил у царя отставки; вероятно, вполне искренне не считал себя вправе занимать какое-то положение в обществе.

Царь удостоил верного слугу личным письмом:

«Просишь ты, чтобы дать тебе отставку. С чего ты взял просить об этом? Думаю, что от безмерной печали. И что удивительного в том, что надурил твой сын? От малоумия так поступил. Человек он молодой, захотелось посмотреть мир Божий и Его дела; как птица полетает туда и сюда и, налетавшись, прилетает в свое гнездо, так и сын ваш припомнит свое гнездо и свою духовную привязанность и скоро к вам воротится».

Эти мудрые слова написаны человеком, которому 31 год.