Я не знала, что буду делать с этим чеком, но подумала, что не помешает взглянуть на него. Заварила свежий кофе и нацедила стакан апельсинового сока. Потом быстро приняла душ, оделась в свою обычную униформу: джинсы «левайз» и футболку с длинными рукавами, выпила кофе, съела печенье «Поп–Тартс» с начинкой и позвонила Морелли. Тот все еще не отвечал, но на сей раз я оставила сообщение. Пусть позвонит мне немедленно, если поймают Рамиреза.
Я вытащила из сумки перцовый баллончик и пристегнула к поясу джинсов.
Когда я уходила, в кухне сидел Бриггс.
– Будь осторожна, – предостерег он.
Желудок завязало узлом, когда я дошла до лифта, и это повторилось, когда выходила из вестибюля на стоянку. Я быстро дошла до машины, завела «порше» и пока ехала, поглядывала в зеркало заднего вида.
Само собой как–то случилось, что я уже не заглядывала в каждый угол в поисках дядюшки Фреда. Каким–то непостижимым образом поиски дяди Фреда превратились в тайну расчлененной женщины, гибели офисных служащих и конфликта с мусорной компанией. Я сказала себе, что это одно и то же. Все это как–то завязано с исчезновением дяди Фреда. Но полной убежденности не было. Все еще возможно, что дядя Фред где–нибудь на юге во Флориде, а я понапрасну колесю по городу, пока Торчок надо мной смеется. Возможно, Торчок на самом деле переодетый Аллен Фант (известный режиссер, придумавший шоу «Скрытой камерой» – Прим.пер.), и надо мной, охотницей за головами, устроили самый глупый на свете розыгрыш.
При первом же стуке Маргарет открыла дверь. Она уже приготовила погашенный чек и ждала меня. Я внимательно изучила его, но не заметила ничего из ряда вон выходящего.
– Вы можете забрать его, если хотите, – предложила Маргарет. – Мне он ни к чему. Возможно, он пригодится, и мистер Торчок захотел бы тоже его увидеть.
Я сунула чек в сумку и поблагодарила Маргарет. У меня все еще в душе сидел страх после того, как я обнаружила Рамиреза на пожарной лестнице, поэтому я поехала в контору, посмотреть, не захочет ли Лула поездить со мной для страховки остаток дня.
– Ну, не знаю, – сказала Лула. – Ты ведь ничего не поделаешь с этим парнем Торчком? У него больное чувство юмора.
Мы возьмем мою машину, заверила я ее. Не о чем беспокоиться.
– Думаю, все будет в порядке, – согласилась Лула. – Я могу для маскировки надеть шляпу, так меня никто не узнает.
– Нет необходимости, – успокоила я. – У меня новая машина.
Конни отняла взгляд от экрана компьютера:
– Какая машина?
– Черная.
– Это лучше, чем голубая, – кивнула Лула. – Что за автомобиль? Один из этих крошечных джипов?
– Нет. Это не джип.
Конни и Лула выжидающе смотрели на меня.
– Ну? – сказала Лула.
– Это… «порше».
– Что ты сказала? – не поверила Лула.
– «Порше».
Обе уже были в дверях.
– Да будь я проклята, если не вижу «порше», – воскликнула Лула. – Что ты сделала, ограбила банк?
– Это машина компании.
Лула и Конни изобразили одни из самых вопрошающих взглядов в мире, задрав брови на небывалую высоту.
– Ну, вы же знаете, я работаю на Рейнджера…
Лула вперила изучающий взгляд в салон автомобиля.
– Ты имеешь в виду тот случай, когда тот парень при тебе взорвал себя? Или тот раз, когда ты потеряла шейха? Погоди–ка, – сказала Лула. – Ты говоришь, что Ренйжер дал тебе машину, потому что ты на него работаешь?
Я прочистила горло и полой своей фланелевой рубашки протерла правое крыло от чьего–то отпечатка большого пальца.
Лула с Конни начали улыбаться.
– Черт, – произнесла Лула и ткнула меня кулаком в плечо. – Так держать, подружка.
– Это не такая работа, – возразила я.
У Лулы рот расплылся до ушей.
– А я ничего и не говорила о «такой работе». Конни, ты разве слышала, чтобы я сказала что–нибудь о такой «работе» или этакой «работе»?
– Да знаю я, о чем вы думаете, – сказала я.
Вмешалась Конни.
– Давай, подумаем… это оральный секс. И потом это регулярный секс. А потом…
– Давай, остановимся на этом, – прервала ее Лула.
– Все мужики, работающие на Рейнджера, водят черные машины, – напомнила я им.
– Он снабжает их внедорожниками, – заметила Лула. – А не предлагает «порше».
Я прикусила нижнюю губу.
– Так вы думаете, он что–то хочет?
– Рейнджер ничего не делает за просто так, – отметила Лула. – Рано или поздно, он потребует расплаты. И ты говоришь мне, что не знаешь цену?
– Полагаю, надеялась, что я сойду за одного из его парней, и машина мне положена по работе.
– Видела я, как он на тебя смотрит, – призналась Лула. – И знаю, что ни на одного парня он бы так не посмотрел. Думаю, что тебе требуется описание твоих служебных обязанностей. Хотя будь я на твоем месте, мне было бы все равно. Если бы мне позволили наложить ручки на тело этого мужика, я сама бы ему купила «порше».
Мы доехали до «Гранд юнион», и я припарковалась перед «Первым Трентоновским банком».
– Что мы тут делаем? – поинтересовалась Лула.
Хороший вопрос. Ответ был мне чуточку неясен.
– У меня парочка погашенных чеков, которые я хочу показать кузине. Она тут служит в банке.
– Что–то в них особенное, в этих чеках?
– Ага. Только я не знаю, что, – я подала их Луле. – Что ты думаешь?
– По мне, так это обычные дурацкие чеки.