Daigaku-kagami (СИ)

Улыбнувшись спящему, он встает с колен, ощущая приятную слабость в ногах, как будто ночью ему пришлось пробежать не один километр по стадиону. Приятную — потому что Франциск знает: слабость — вовсе не от бега. Дверь с шелестом открывается и почти сразу же закрывается, не желая выпускать утренний морок наружу. В остальном блоке все немного иначе. Там нет туманного наваждения, наоборот, весь воздух будто светится, сияет утром, приглашая влиться в сверкающий новыми горизонтами отношений день. Франциск включает чайник, чтобы разогреть воду, достает из верхнего ящичка кофе среднего помола и пока отставляет в сторону. Еще не время. Для начала нужно позаботиться о том, что будет выступать в роли завтрака в постель — о булочках, конечно. Не французских, потому что пока он их готовит, проснется не только любимый Артур, но и весь блок, а обычных, творожных. Нужные ингредиенты легко обнаруживаются в холодильнике. Творог, мука, яйцо, соль, разрыхлитель, немного сахара… Он еще не любуется счастливым лицом Артура, нарисованным собственным воображением, а тесто уже готово, духовка нагрета. Тщательно смазывая маслом противень, он быстро выкладывает на него аккуратно скатанные шарики будущего кулинарного шедевра и ставит все в духовой шкаф. Теперь — немного подождать. Можно, например, помыть уже использованную для приготовления теста посуду, чтобы кое-кто не ворчал, что опять вся уборка на нем. Времени это занимает немного, как раз есть возможность умыться, чем Франциск и пользуется. Прохладная вода быстро приводит в чувство, окончательно будит и бодрит. Так бодрит, что он едва не забывает о вкусности, томящейся в духовом шкафу. Благо, ни одна булочка не пострадала.

Выудив из пышущей жаром камеры ароматные булочки, Франциск принимается за приготовление кофе. Он знает, что Керкленд не жалует этот напиток, но почему-то именно кофе, — только из кофеварки, с молоком — кажется ему единственным возможным напитком для сегодняшнего завтрака. И вот, не больше десяти минут спустя, все готово. От поднимавшихся прямо к носу ароматов во рту с невероятной скоростью образовывается слюна, так что, не желая тратить время на любование своим произведением кулинарного искусства, он спешит в уютную, полную тяжелого сонного воздуха комнату, где все еще мирно спит Артур. Кончики пальцев почему-то странно покалывает, а сердце в груди начинает биться чаще, всколыхнув удушающее волнение, от которого хочется то ли выть, то ли рыдать, забившись в дальний угол. Переступив незнакомые чувства, он опускает свою ношу на стол и садится на пол возле кровати — напротив милого лица. Будить его не хочется. Именно таким, наивным и беззащитным, Франциск не может увидеть Артура днем. Раньше, отмечает про себя Франциск, он не замечал, как может быть хрупок и невинен человек после секса. Только сейчас он с дрогнувшим сердцем осознает, какую взял на себя ответственность. И это его пугает.

Теперь понятно волнение, трепет — он просто боится. Хотя нет, вовсе и не просто. Он страшно, дико боится того, что теперь предстоит. Перед ним — не циничный уверенный в себе жестокосердный тиран, один вид которого может завести его с полоборота. Перед ним — мальчишка, ребенок, невинный, непорочный и совсем не понимающий, что к чему. Мальчишка, которого теперь нужно защищать.

Франциск поджимает губы и сдвигает брови к переносице. Ответственность.

На столе остывает кофе, и аппетитные булочки источают чудный аромат.

Что же он наделал?..

========== Действие пятое. Явление I. Правила поведения ==========

Действие пятое

Явление I

Правила поведения

Апрель — чудесная пора. Казалось бы: зима еще не отступила, тепло едва-едва настигло землю, прогреться ничего не успело, раздеваться рановато — что может быть хуже в середине-то весны, когда организм уже элементарно требует коротеньких юбочек, узких брюк, высоких каблуков и элегантных декольте? Но нет же! Все очарование апрельское в том, что несмотря на эту его симпатию ко всему зимнему, прохладному и тоскливому, он отчаянно неумолимо стремится к весне, распускаясь на глазах нежным цветом бледно-розовых сакур, еще не задумывающихся о первых зеленых листочках. Он жалостливо согревает соскучившиеся по летнему веселью тела, наполняя воздух по-настоящему весенними трелями, окутывая все слабой, едва уловимой серо-зеленой дымкой. Именно в апреле действительно ощущаются произошедшие с природой перемены, именно он, этот странный переходный месяц, знаменует начало чего-то нового. Нового учебного года, например.