Далеко от яблони. Родители и дети в поисках своего «я»

Дженнифер Финни Бойлан написала две книги, посвященные ее гендерному переходу и гендерной идентичности – «Все мои дети» (All My Children) и «Опра» (Oprah)[1542]. Когда я спросил, хочет ли она, чтобы ее воспринимали как женщину или как трансгендера, она сказала: «На национальной сцене перед 20 миллионами людей я счастлива быть трансгендером. Каждый день, заходя в магазин, ресторан или на заправку, я хочу, чтобы меня воспринимали как женщину. Я называю себя женщиной, зная, что понятие женщина включает Бритни Спирс и Барбару Буш. Посмотрите на Джулию Чайлд! Я такая же женственная, как Джулия Чайлд».

Я навестил Дженни, которой тогда было 49 лет, в доме ее матери в пригороде Филадельфии. Ее старая комната выглядела, как комната пацана – потрепанная мебель, рок-н-ролльные плакаты на стенах. Она показала мне кладовку рядом. «Раньше здесь хранилась женская одежда – мамы и сестры, – сказала Дженни. – Я могла взять все, что было за этой дверью». Джим Бойлан всегда знал, что он женщина, но он также знал, что его переход будет болезненным для других. «Ну, я подумала, что если я смогу заставить парня в себе работать, то надо это сделать, – рассказывала Дженни. – Прошло почти 40 лет, прежде чем я поняла, что зашла так далеко, как только могла – 44 года до операции. Вместо того чтобы жалеть, что я не совершила переход раньше – если речь идет о желаниях, – я бы хотела родиться женщиной. Вот она я, взрослая женщина, но у меня есть детство. Если я когда-нибудь чувствую себя потерянной или грустной, это потому, что я не могу увидеть свою жизнь в целом, я не могу понять, как я попала сюда оттуда».

Превращение в Дженни повлекло за собой целый комплекс операций: вагинопластику; процедуру очистки лица и трансформации бровей, чтобы придать лицу более женский вид; удаление кадыка. «Операция оказалась легкой, – сказала она. – Ничего не отрезано. Неовагина выглядит так, как ей положено, и делает то, что положено; водопровод работает, и электричество тоже. Я бывала у врачей, которые даже не смогли ничего заподозрить».

Джим Бойлан был женат, и его жена, Диди, решила не разводиться, хотя однажды она сказала Дженни: «Каждый успех, который случается у тебя как у женщины – это для меня провал». У них двое детей, которые появились, когда Дженни еще была мужчиной. «Диди – гетеросексуальная женщина, которая занимает центральное место в моей жизни, и все же я ее не привлекаю, – сказала Дженни. – Все говорят, что Диди – святая. Не думаю, что нескромно с моей стороны будет сказать, что ей повезло выйти за меня замуж, потому что я хороший человек, я люблю ее и я хороший родитель для наших детей. С семьями всякое случается. Дети болеют раком. Родители попадают в автокатастрофы. Семьи бывают вынуждены переезжать в Техас. Это может разбивать сердце, но все равно это происходит». Когда сыновьям Дженни было шесть и восемь лет, они решили, что больше не могут называть ее папой (Daddy). Мама у них уже была. И они объявили, что будут звать ее мапой (Maddy). Когда Дженни в последний раз была на шоу Опры, ее старший сын написал письмо, которое было прочитано на шоу. «Иногда я действительно жалею, что у меня нет настоящего отца. Большую часть времени, однако, я чувствую, что я самый счастливый ребенок на земле. Я не могу представить, как жизнь могла бы быть еще лучше». Переход – это изменение идентичности как для самого человека, так и для всех людей, которые его окружают. «Я рада, что моя история стала достоянием общественности, – сказала Дженни. – Знаешь, парень встречает девушку, и парень оказывается девушкой, так что девушка встречает девушку, девушка остается с девушкой. Это старая сказка. Самое большое изменение для меня – это не переход из мужчины в женщину: это переход от того, у кого есть секрет, к тому, у кого больше нет секретов. Невообразимо трудно поверить, что другие люди считают ваши самые заветные мечты и самые большие печали (а) непостижимыми и (б) смешными. Двойная жизнь утомительна и в конечном счете трагична, потому что невозможно быть любимым, если тебя не знают». Люди часто сомневаются в подлинности трансчеловека в его или ее выбранном гендере. «Я называю себя гендерной иммигранткой, – сказала Дженни. – Я гражданка этой страны женщин. Но это правда, что я родилась в другом месте. Я приехала сюда и прижилась. – Дженни лукаво рассмеялась. – Или не прижилась, в зависимости от обстоятельств».