Дальние рейсы

Лейтенант Брусилов бесследно исчез во льдах вместе со своей шхуной и оставшимся экипажем. Это одна из многочисленных трагических тайн Арктики. А вот судовой журнал, регулярные записи, которые вели участники экспедиции Брусилова, сохранились. Их принес штурман Альбанов. Этими бумагами заинтересовался молодой ученый Владимир Юльевич Визе, соратник Седова в походе на «Святом Фоке».

Много лет Визе тщательно исследовал материалы, связанные с дрейфом «Святой Анны». Весь путь шхуны за полтора года он разбил на семь участков, которые отличались один от другого характером дрейфа. Получилось так, что шхуна двигалась будто бы около какого-то незримого препятствия.

Ученый проанализировал повороты и зигзаги «Святой Анны», сопоставил их с записями о сжатии льдов, появлении полыней, изменении ветра и пришел к открытию, которое многим показалось неправдоподобным. В 1924 году Визе доложил в Географическом обществе о том, что между семьдесят восьмым и восьмидесятым градусами северной широты должно находиться препятствие, не пропускавшее «Святую Анну» на восток. Этим препятствием мог быть только остров.

Слишком смелым казалось это открытие, сделанное в кабинете. Даже маститые ученые с сомнением покачивали головами. Но ведь и планета Нептун тоже была «обнаружена» французским астрономом Леверье за письменным столом. Лишь спустя время ее нашли в том самом месте, которое предсказал ученый…

Владимир Юльевич Визе упорно отстаивал свое мнение. К его голосу прислушивались такие опытные полярники, как О. Ю. Шмидт и капитан В. И. Воронин. И вот 13 августа 1930 года ледокольный пароход «Георгий Седов», совершавший под водительством Воронина очередной поход в неисследованных водах Арктики, приблизился к тому району, где дрейфовала когда-то «Святая Анна».

Капитан Воронин, как обычно, находился на мостике. Профессор Визе, стараясь заглушить волнение, то принимался за работу, то брал в руки книгу.

Близились сумерки, и с ними исчезала надежда увидеть сегодня неизвестную сушу. Владимир Юльевич сел к пианино. Через некоторое время в кают-компанию спустился с мостика капитан Воронин. Снял фуражку, неторопливо вытер усы. Дождался, пока умолкли звуки шопеновского ноктюрна, и произнес негромко:

— Владимир Юльевич, впереди — земля. Там, где вы загадали ее…

Предсказания ученого оказались абсолютно точными. По общему желанию участников экспедиции открытую и нанесенную на карту сушу назвали островом Визе.

Как же мне было не вспомнить обо всем этом на палубе «Воровского» среди льдов Карского моря! Может, вот эта старая, как мрамор затвердевшая льдина была когда-то свидетелем дрейфа и гибели «Святой Анны»?! Среди таких же глыб и торосов пробивался к неизвестной земле «Георгий Седов». Если бы мы повернули сейчас прямо на север, если бы сумели, маневрируя по разводьям, пройти сквозь льды, то через некоторое время остров Визе оказался бы перед форштевнем нашего теплохода. Но мы, разумеется, продолжали следовать своим курсом. Мы шли под шорох и скрежет льдин. Холодный северо-восточный ветер упорно гнал их навстречу «Воровскому».

НАЧАЛЬНИКИ МОРЯ

Внешне Диксон ничем особенно не примечателен. Обычный северный поселок с дощатыми тротуарами, с деревянными домами в один-два этажа. Стоит он на косогоре, между оврагов: место неровное, поэтому, наверно, и улицы кривые, запутанные. Повсюду видны каменные глыбы, особенно много их возле клуба полярников.

В овраге гниют груды деревянных ящиков. Пустую тару некуда девать: отапливаются здесь углем. За штабелями ящиков начинается тундра. Волны бьются в высокий скалистый берег. Несколько льдин приткнулось к мокрым камням — отдыхают. Тут же валяются большие, метра по два длиной, мертвые белухи.

Диксоновские магазины размером поменьше столичных, но ассортимент почти тот же. Много разных консервов. Есть свежее молоко, сметана. Стадо коров — местная достопримечательность — пасется неподалеку, его видно из окна магазина. Из северных деликатесов нам довелось попробовать только соленого омуля. Он во всяком случае не хуже байкальского.

Вот с книжным магазином там плохо: помещение маленькое, а завоз порядочный. Книги лежат штабелями, годичными наслоениями. Если перевернуть их, можно найти много интересного. Но разве перевернешь, когда в полном смысле слова и повернуться-то негде.

Повздыхав возле книжных курганов, мы с Василием Андреевичем пошли смотреть, как устроились на Диксоне коренные жители. Сначала побывали в старом деревянном доме, в однокомнатной квартире, где разместилась семья плотника из трех человек. Ванна у них очень маленькая, а так все хорошо: и тепло, и уютно. Однако плотник с гордостью объяснил, что такие дома здесь больше не строят, и отвел нас на соседнюю улицу. «Вот наш завтрашний день!» — сказал он.