Дальтоник

«Да! Он темнокожий, — резко ответила Эва. — Ну и что из того?..»

«У нас это не слишком привычное явление, и следует смириться с тем, что какое-то время Радунка будет вызывать у детей нездоровый интерес. Этому трудно помешать. Объясните девочке, что пройдет день-другой — дети перестанут обращать на нее внимание и угомонятся…»

«Нет, пани заведующая! Я хочу, чтобы это прекратилось немедленно! Мне было очень трудно определить ее в детский сад, впрочем, вам это известно. Теперь она не хочет в сад ходить, потому что боится детей!»

«Ну, тут мне не удастся вам помочь. У воспитательниц и без того забот хватает. Группы переполнены, к тому же проблема с уборными — ремонтная мастерская вот уже целый год обещает починить, но рабочие все не являются! Не воображайте, что для воспитательницы большая радость иметь в своей группе такого ребенка, как ваша Радка. Попробуй добейся дисциплины!»

«Я тоже работаю с детьми, — Эва повысила голос, — и, как вам, по-видимому, известно, у меня в классе тридцать пять человек, и тоже все разные. Мы получаем зарплату за то, что занимаемся с ними! Не так ли?»

«Вы меня, барышня, не так поняли!» — вздернула заведующая свой острый подбородок.

«Я хочу лишь одного, — перебила ее Эва, — чтобы у моей дочери были в садике нормальные условия. Вам ведь тоже не хотелось бы, чтоб над вашим ребенком кто-нибудь смеялся!»

«Ну, это уже мое дело! — закричала заведующая. — В таком случае я вам кое-что скажу: если вам у нас не нравится, можете держать свою Радунку дома. Эдак вы скоро потребуете, чтобы для вашей деточки создали специальную группу! — И вдруг взвизгнула: — Мы пока еще не в Африке!»

Эва почувствовала, как от гнева у нее кровь бросилась в голову, руки мелко задрожали. Она сузила глаза и отчеканила: «Вы — хамка!»

«Что-о-о? — заверещала заведующая и вскочила, уперев руки в бока, как торговка на рынке. — Что это вы себе позволяете?»

«Больше мне с вами не о чем разговаривать!» — крикнула Эва и, резко повернувшись, кинулась прочь из комнаты, избегая детей, которые, переобувшись в тапочки, уже тянулись в комнату для игр. «Боже мой, что это?», — стучала в голове мысль. Эве хотелось рыдать, ругаться, ее тошнило.

Она не успела еще добежать до школы, а директор Ян Ракосник уже знал о ее оскорбительном выпаде. Телефон сработал быстрее, чем Эвины ноги.

— Из них вырастут расисты, если их будут так воспитывать! — твердила Эва.

— Эва, успокойся! — Анечка Бржизова вытерла ей уголком платочка размазанную по векам тушь.

— Еще немного — и они скажут, что им не нравятся цыгане, негры, японцы, все!.. — Эва глубоко дышала.

— Не скажут! — ответила ей Бржизова серьезно. — Тебе все видится в чересчур черном свете! Не будут же дети всю жизнь ходить в детский сад и общаться именно с заведующей Крбцевой! Говоря между нами, она просто примитив! Такие вопросы не для ее ума!

— Но что же мне делать?

— Я пошла бы в роно! — посоветовала Лиеманова.

— Чепуха! — сказала Божена Кутнаерова. — Надо было съездить ей по морде! Этой дуре! Попробовал бы кто-нибудь сказать мне, чтоб я катилась в Африку, да от него бы мокрого места не осталось!

Бржизова покачала головой.

— Что вы, девочки! Тут нужно действовать по-другому! — Она поднялась и стала собирать свои вещи, потому что в коридоре уже прозвенел звонок. — Прежде всего Эве надо перед заведующей извиниться… — Анечка предостерегающе подняла руку, когда увидала, что Эва с оскорбленным видом собирается возражать, — конечно, извиниться тебе придется! Ты ведь хочешь, чтобы Радка ходила в садик, да? Ну так вот: я слетаю в детсад. С Перницевой и с Анежкой Ласковой я знакома. Я им подскажу, чтобы они с ребятишками сходили к Радке. Ты увидишь, Эва, с ними вместе Радка обязательно пойдет в сад. Сама захочет. Ну, девочки, давайте! — позвала она коллег.

— Ты думаешь, Анечка, что так надо?.. — неуверенно спросила Эва.

Бржизова ободряюще улыбнулась:

— А как же иначе? Ты сама-то как думаешь выходить из положения? Эх ты, псишок!

— Не знаю, ничего не знаю… — поднялась наконец Эва. Учительская быстро опустела.

— Сразу же после обеда и сбегаю, — пообещала ей Бржизова, прежде чем они разошлись по своим классам.