Дама с букетом гвоздик

– Ты очень уверена в себе, Джесс, – тихо сказала Эйли.

– А чего мне бояться? Ты ничего не можешь сделать. Попробуй меня ославить, если хочешь. Тебе никто в деревне не поверит.

– Я могу заставить их поверить мне.

Джесс беспокойно шевельнулась.

– Не глупи! – резко сказала она. – Твое слово против моего. Можешь встать на перекрестке и чернить меня хоть до скончания веков. Попробуй! Иди и попробуй. И увидишь, станут ли тебя слушать.

– Меня они могут не послушать, – ровным голосом произнесла Эйли, – а вот тебе поверят… тому, что ты написала.

Она вытащила руку из-под плаща.

– Не мое слово против твоего, Джесс. Твое собственное слово. Вот оно!

– Письмо! – ахнула Джесс.

Кровь отхлынула от ее лица; она словно съежилась, не сводя широко распахнутых глаз с письма.

– Ты… оно у тебя.

– Да, оно у меня, – почти с жалостью ответила Эйли. – Я и раньше знала про вас с Робом. Всегда знала. Но письмо было у него в кармане… – ее голос упал до шепота, – когда его принесли.

– Ты не посмеешь его использовать, – пробормотала Джесс. – Ради Роба, ради себя самой!

Со смертной тоской на лице Эйли ответила:

– Мне будет тяжело, мне уже тяжело. Много дней я боролась с собой… по причине, о которой ты даже не подозреваешь… совсем по другой причине.

– Ты не посмеешь его использовать! – в отчаянии еще раз воскликнула Джесс.

Эйли не ответила; лишь обратила к Джесс решительное бледное лицо. Обе женщины сидели неподвижно. В комнатке висела густая тишина. Наконец Джесс пошевелилась. Ее губы вновь обрели цвет.

– Так вот оно что, – произнесла она, глубоко вздохнув. – Письмо у тебя. Так-так! Признаться, я и вправду волновалась из-за этого своего письма. Должно быть, я повредилась в рассудке, когда писала его… я и вправду обезумела, когда узнала, как обстоят дела. Но потом, когда все так легко разрешилось, я горько пожалела о нем. Не спала ночами из-за переживаний. Но время шло, и я решила, что Роб уничтожил письмо. Да, я была уверена, что он его уничтожил. – Она сделала выразительную паузу. – Выходит, я ошибалась.

Джесс улыбнулась Эйли странной жесткой улыбкой.

– Уезжай, – сказала Эйли.

Все с той же странной насмешливой улыбкой Джесс покачала головой. Еще одна пауза. Эйли встала.

– Я боялась, что ты откажешься, Джесс, – тихо произнесла она. – Но думала, что должна дать тебе шанс, чего бы это ни стоило.

Джесс вскочила:

– И ты его дала. Это ж надо было додуматься – прийти сюда! Думаешь, я буду стоять рядом как дурочка и позволю тебе выйти из комнаты с проклятой запиской в руке? Я сильнее тебя. И я заберу письмо, даже если мне придется вырвать его у тебя.

Эйли стиснула зубы, все ее тело напряглось, как струна, от решимости.

– Ты никогда не получишь этого письма.

– Посмотрим! – отчаянно крикнула Джесс.

Она бросилась из-за стола к Эйли, часто дыша.

В этот миг дверь распахнулась и на пороге возникла миссис Мичи. Она близоруко улыбнулась молодым женщинам. В руках она держала поднос, который сразу же внесла в комнату.

– Я подумала, что вам обеим стоит выпить молока, – сказала она. – Что один стакан, что два, труд невелик.

Эйли медлить не стала. Не проронив ни слова, она проскользнула мимо старушки и метнулась к двери. Она выскочила из дома и побежала по проулку, прежде чем Джесс успела пошевелиться. Промчалась мимо толпы. Никогда в жизни она не бежала так быстро. Оказавшись у дома пастора, Эйли ударила в дверь тяжелым медным молотком.

С трудом переводя дыхание, она сказала Феми:

– Мне нужен пастор. Прямо сейчас!

Весь этот шум оторвал Феми от ужина. Она уставилась на Эйли, кружевной чепец сидел на ней набекрень. Дожевав и проглотив кусок во рту, она сердито произнесла:

– И чего ради устраивать такой переполох в поздний час? Пастор трудится над проповедью у себя в комнате. Его нельзя беспокоить!

– Мне нужно к нему!

– Я же сказала, что нельзя!

Эйли не стала больше тратить время. Она протиснулась мимо экономки и бросилась вверх по лестнице и ворвалась прямо в кабинет, который находился на первой площадке между пролетами. Семпл сидел за столом и писал.

– Мистер Семпл, – выдохнула Эйли. – Мне нужно поговорить с вами прямо сейчас. Очень нужно!

Он развернулся в кресле.

– Что еще такое, что такое? – возмущенно произнес он, с неодобрением глядя на нее поверх очков. – Или ты не знаешь, что я работаю над утренней проповедью?

– Я должна, мистер Семпл. Выслушайте меня, молю! И тогда вы не станете читать эту проповедь. О, я знаю, что вы не станете!

Он поднял брови и выпятил подбородок.

– Не стану? – сухо осведомился он.

– Нет, – с едва заметной дрожью в голосе подтвердила Эйли. – Нет, если это проповедь против Дейви Блэра!