Дама в автомобиле, с ружьем и в очках

Я отыскала бульвар Распай, он отходил влево прямо от этой улицы. Когда я поворачивала, у меня за спиной раздался настоящий концерт – водители безостановочно сигналили до тех пор, пока мне не удалось от них оторваться. Я не помнила имени хозяина станции техобслуживания, которую упомянула женщина по телефону, только название бульвара. Я проехала метров триста, внимательно поглядывая по сторонам. Над козырьком выкрашенных в ярко-желтый цвет ворот я увидела вывеску, которую искала: Венсан Котти, дилер компании «Форд», любые иномарки. Рядом находился отель «Англетер», перед ним супружеская пара с трудом извлекала чемоданы из багажника спортивной машины, а вислоухая собака, прервавшая свою прогулку, с интересом их разглядывала.

Я остановилась перед мастерской. У ворот какой-то человек менял колесо на машине, он заметил «Тандербёрд» и, поскольку я выходила из него, выпрямившись, сказал с сильным провансальским акцентом:

– Что? Опять сломалась? Быть такого не может!

Я подошла к нему, держа в правой руке сумку, на голове – кепка, костюм казался мне страшно мятым, прилипшим к потному телу, но я старалась отогнать от себя мысль, что являю собой жалкое, унылое зрелище. Это был человек низкого роста в спецовке, застегнутой на молнию до самого горла, с выцветшими, почти желтыми глазами и густыми кустистыми светлыми бровями. Я спросила у него:

– Вы знаете эту машину?

– Что значит – знаю? Она стояла у нас неделями, мы перебрали весь двигатель. Немного найдется машин, которые я знаю так досконально, уж поверьте мне. Что теперь не в порядке?

– Нет, все в порядке.

– Плохо тянет?

– Да нет, хорошо. А вы знакомы с владельцем машины?

– Господином из Вильнёва? Не очень. А в чем дело?

– Ему нужна копия квитанции на ремонт, которую вы выписали. Можно ее получить?

– Ах, ему нужна копия квитанции. Зачем? Он что, ее потерял? Знаете, такие вот вещи ужасно мешают работе, и так без конца.

Он провел меня через мастерскую, в которой трудилось много механиков, в стеклянную клетку, где сидели две женщины в желтых халатах. Мы вчетвером стали искать запись в ведомостях. Они держались очень любезно и приветливо. Одна из них, брюнетка лет тридцати с большой белой грудью, выпиравшей из более чем откровенного декольте, поняла по «моему акценту», что я из Парижа, рассказала, что прожила там пять лет недалеко от площади Нации, но «не выдержала», потому что все там какие-то дикие, никто ни с кем не разговаривает. Я увидела собственными глазами черным по белому, что некто Жюль Коб ремонтировал здесь свою машину в конце июня из-за поломки какого-то клапана и коробки передач. Он забрал ее вечером 10 июля, заплатив 723 франка наличными.

Говорившая со мной женщина первой что-то заподозрила, когда я попросила разрешения поговорить со служащим (или служащей), который напрямую контактировал с владельцем машины. Она сказала, нахмурившись и поджав губы:

– Что вам нужно от Роже? Вы ведь квитанцию просили, правда? Получили ее? Что теперь? И вообще, кто вы такая?

И все-таки пошла его искать. Он оказался довольно высоким крупным молодым человеком с лицом, вымазанным машинным маслом, которое он вытирал грязной тряпкой. Он прекрасно помнил месье Коба, тот приходил в пятницу вечером забрать свой «Тандербёрд». Примерно так в полдесятого, а может, и в десять. Утром он звонил из Парижа, чтобы проверить, готова ли машина и будет ли кто-то так поздно в мастерской.

– Если я правильно понял, он сказал, что проведет уикенд здесь. Сказал, что у него дом в Вильнёве. А что именно вас интересует?

Я не нашлась, что ответить. Они столпились вокруг меня вчетвером в этой кабине, где мне вдруг стало нечем дышать. Брюнетка осматривала меня с ног до головы. Я сказала:

– Больше ничего. Спасибо.

И быстро вышла. Они провожали меня взглядом, пока я шла через мастерскую, и их глаза буквально прожигали меня насквозь, мне так хотелось поскорее от них ускользнуть, что я не заметила валявшуюся у ворот покрышку и исполнила фигуру высшего пилотажа, «показательное выступление Дани Лонго» – «мертвую петлю» с приземлением на четыре опорные точки, – вислоухая собака возле отеля «Англетер» лаяла, как сумасшедшая, призывая на помощь.