Дамочка с фантазией

– Кто? – спросила Валентина, не сразу поняв, о ком речь, а Максим, по молодости лет имевший более гибкое мышление, пренебрежительно хмыкнул:

– Эта лохматая в клешах?! Да брось-ка. У нее на такой прикол не хватит мозгов. Что я, ее не видел? Да она небось и на машинке-то печатать не умеет. Окна вон газетками вытирать собралась, прямо как с Урала.

– С Урала? – протянул Долохов зловеще. – Ничего себе, с Урала! Да ты разве не понял, зачем тут газетки лежат? Не понял, кто пожарных вызывал? Она, именно она, чтобы ее выпустили! А газеты и полотенце притащила, чтобы создать видимость пожара – на всякий случай. Вот и спички, видите? – Он потряс глухо погремевшим коробком. – Поджигательница чертова! Нет на нее наполеоновской армии!

– А вода зачем? – почти испуганно спросил Макс.

– Вода? – хмыкнул Долохов. – Ну, это самое простое! Водой она собиралась пожар заливать, если сильно разгорится. Да, барышня с фантазией. С большой фантазией! И я зуб даю: это она скачала мои файлы в свой компьютер. По электронке отправила. Она, зараза! А здесь стерла их все, чтобы разговаривать со мной с позиции силы! Ярушкина Елена Дмитриевна… – произнес он негромко, делая руками такое движение, словно выжимая только что постиранное белье. Или, вернее, словно откручивал кому-то шею. – Ну, попадись она мне! Да я ее сам отвезу во Владимирскую область и в тот же самый сугроб запихаю, откуда вынул!

– Ты ее из сугроба вытащил? – вытаращился Максим. – Во классно! А меня ругал, что я мочалок на Покровке кадрю. А сам-то…

Тут же он не без опаски оглянулся на Валентину и прихлопнул рот рукой.

– Слушай, ты, кажется, куда-то шел? – сердито сказал Долохов, выключая компьютер. – Ну и топай. Некогда мне. Пора идти!

– А куда ты? – спросил Максим.

– На кудыкину гору, воровать помидору, как говорят в нашем любимом городе, – огрызнулся Долохов. – Поеду в справочное бюро, искать адрес этой заразы Ярушкиной. Надо же что-то делать!

Он подобрал с пола куртку, стал неуклюже совать руки в рукава, но запутался. Валентина, чувствуя себя все-таки виноватой, подошла, помогла.

– Спасибо, – буркнул Долохов, не глядя.

Значит, сердится еще. Ну что ж, это понятно…

И вдруг он встрепенулся, уставился на Максима:

– Погоди, Макс! Я не просек сначала. Как, ты сказал, парня того зовут, которого поминают сегодня?

– Сережа Пластов.

– А отец его… отца, часом, не Олег Сергеевич звали? – напрягся Долохов.

Валентина снова вздрогнула.

– Ну да, вроде так, – неуверенно проговорил Максим.

– Странно, – пробормотал Долохов. – Очень странно. А впрочем, это не суть важно. Вот что, Максим. Я с тобой поеду. Мне на этих поминках очень надо побывать, понял? Потом придумаем легенду, по которой ты меня с собой взял. Ну, наврем что-нибудь, понятно? Пошли, быстро! Далеко ехать?

– Нет, на Провиантскую. Там столовка студенческая, в ней поминки будут. То есть Серега жил аж на Актюбинской, а родители его не знаю точно где, но поминки решили устроить здесь.

«Актюбинская – это мой участок», – автоматически отметила Валентина. Для нее вообще весь город делился скорее не на улицы, а на участки, обслуживаемые разными городскими консультациями.

– Погодите, – тронула она за рукав порывисто устремившегося вперед Долохова. – Возьмите меня с собой.

– Куда?! – одинаково изумленно вытаращились на нее Долохов и Максим. – На поминки?

– Да.

– Ты что, тетя Валя? – похлопал ресницами Максим. – Знала Серегу, что ли?

– Нет, я его отца знаю, Олега Пластова.

– Его не будет на похоронах, – вдруг сказал Долохов.

– Почему? Откуда ты знаешь? – враз спросили Максим и Валентина.

– Да вот так уж, – буркнул Долохов. – Узнал нечаянно.

– Он что, в командировке? – непонимающе допытывался Максим.

Долохов мгновение смотрел на него, потом отвел глаза:

– Ну да. Причем в очень дальней. Ладно, поехали. Все расскажу по пути. Быстро одевайся, Валентина. У тебя, кажется, появился шанс загладить вашу о-очень крупную семейную промашку, поняла? И в темпе, в темпе, в темпе!

Картотека