Дамы без камелий: письма публичных женщин Н.А. Добролюбову и Н.Г. Чернышевскому

РО ИРЛИ. Ф. 97. Оп. 2. Ед. хр. 52. Л. 13–13 об., 14–14 об.

№ 3

28 июля[156] <1858 г., Петербург>

28 июля

Милый Количка, я получила твое [письмо], именно тогда, когда Шарлотта К[арловна] у меня была, и мы вместе с ней отвечаем тебе. Она очень рада тебе услужить, ты можешь прямо к ней адресоваться. А с Драницыным[157] мне незачем видеться, это я и без твоего письма бы знала, что с ним мне не нужно видеться. Этим ты мне очень обрадовал, что передаешь ко мне Володиньку[158]. Как же я смею не любить брата моего голубчика Колички. Еще я его, поверь, более буду любить, нежели ты. Ты знаешь, что детей очень люблю, только не балую.

Мих[айловский] тебе писал и, как говорит, довольно длинное письмо[159], а я с Дми[трием] Д[олинским] послали твое пальто, и ты найдешь еще кое-что, только ты не сердись на меня, что так нехорошо сделано, я была в то время больна. Да и притом это было после твоего первого письма. Я ведь не хотела его посылать и нарочно задерживала. Потом после этого портрета и после твоих ласковых и милых писем я еще заказала, но там какая-то дама купила, я тебе писала об этом. Только ты, милочка, не сердись за те беспокойства, которые я тебе делаю. Если бы я это знала, то я бы, право, не писала, что было бы гораздо лучше, и ты бы ничего не знал. Я сама теперь досадую, на что я тебе писала, гораздо лучше молчать, по крайней мере, ты был бы спокоен, и тем более я почти совсем здорова. Будь покоен, не встретишь меня больною. Не могу же знать, что вперед, а только обещаюсь быть веселой и счастливой. Теперь я чаще хожу гулять и веселюсь, потому что ты уж [не] сердитый Количка, а милый, ласковый Колинька. Только, милый Количка, ты не сердись за трату денег, на хозяйство у меня очень мало идет, только на удовольствия. Бываю и на вечерах Софии К[арловн]ы. Я уж 2ой раз была на балу 2бго и 28го были мы и на Смоленском гулянье и других гуляньях[160]. Также и с Мих[айловским] бываем часто, но теперь он очень занят эти числы, да и при том он хочет ехать.

Как ты меня, милый, дорогой Количка, радуешь своими письмами. Я почти каждый день получаю твои письмы, особенно [в] воскресенье 28го числа я так неожиданно получила, приехала я домой поздно с бала, и вдруг мне подают твое письмо, так я и, не снимая даже шляпку, стала читать. Милый Количка, Шарлотта К[арловна] кланится и велит сказать, что ты мне можешь писать и вложить записку к ней. Моими ушами все еще нет пользы, теперь я думаю лучше обратиться к Арешникову, как Мих[айловский] говорил[161]. Я с ним советовалась, он берет 15 рублей месяц, и теперь, милый Количка, если ты советуешь мне лечиться у него, так я буду. Прощай, мой милочка, не скучай и не думай ничего. Я ведь вовсе и не думаю сердиться, давно простила тебе, моего доброго Количку, и ты право напра[сно] беспо[ко]ишься. После этого мне хуже нужно беспокоиться. Прощай же, мой Ангельчик. Будь здоров и весел, не забывай свой счастливую и покойную

Therese.

Адрес Шарлотты К[арловны].

На Невском проспекте углу Грязной улице в доме Зайцева квар[тира] № 8ой. Шарлотта К[арловна] Финк[162].

Грязная улица называется по-новому Николаевская[163].

P.S. А где же обещанный твой медальон? Прошу так же прислать его? Пиши, мой ангел, скорее. Весело получать твои письма. А что же ты не пишешь свое «Черт знает что такое», ты все прежде это писал.

РО ИРЛИ. Ф. 97. Оп. 2. Ед. хр. 52. Л. 5–5 об., 6–6 об.

№ 4

<между 9 и 16/17 августа 1858 г., Петербург[164]>