Dantalion (СИ)

— Я приготовила небольшой сюрприз в знак нашего примирения.

Тоши протянула бокал владыке, невинно улыбнувшись. Как только синигами принял бокал, она фривольно расположилась на его коленях, обвив шею руками как путами, и прошептала на ухо:

— Я так рада, что мы вновь смогли найти общий язык. Мне искренне вас не хватало.

Соуске отстранил бокал от губ, взболтнув содержимое. Орикава, наклонив голову, взглянула в теплый карий взгляд, что холодным безразличием смотрел в бокал.

«Догадался?»

Тоши сглотнула ком, чувствуя, как учащённо забилось сердце.

— И правда, давно мы не сидели как в старые добрые времена. Но думаю, у тебя не было времени скучать.

— Но ведь каждый имеет право на ошибку, — тут же возразила Орикава.

— На то нам и дается жизненный опыт.

«Пей же».

Айзен расслабленно откинулся на спинку и, улыбнувшись уголком губ, протянул бокал ученой.

—Выпей, — прозвучал приказ.

Синигами непонимающе изогнула брови и, пожав плечами, приняла бокал, тут же отпив несколько глотков. Айзен, проведя по линии губ, внимательно следил за реакций синигами, как за любопытным экспериментом.

— Что-то не так? — Тоши вновь дотронулась до бокала губами, но Владыка её оставил.

— Теперь — в порядке, — после чего забрал бокал обратно, выпив оставшееся содержимое.

Тоши прижалась к его виску, ласково перебирая пряди волос. Сердце все еще бешено колотилось, но она сумела сохранить холодное спокойствие с ровным голосом.

— Та девушка, Орихиме, она, правда, так необходима для пробуждения хогиоку? — Тоши попыталась сменить тему скорее, чтобы успокоить себя.

— Ты даже не представляешь как! — Айзен провел по щеке Тоши ладонью и попытался притянуть к себе для поцелуя.

Но Орикава дразняще отстранилась и, хитро улыбнувшись, вытянулась на диване, пристроив голову на коленях Владыки.

— Айзен-сама, а расскажите мне подробнее о Тауре.

— О Тауре? — казалось, Айзен искренне удивился, не ожидая, что Тоши посмеет вновь вернуться к этой теме после всего случившегося.

— Да, какой она была. Просто интересно из женского любопытства.

Грустно усмехнувшись, Соуске провел по волосам Тоши, отчего та невольно прикрыла глаза, слушая вкрадчивый и по-отцовски теплый голос Владыки:

— Она была слишком тщеславной, самоуверенной и гордой. Слишком переоценивала собственные способности.

«Мне кажется, или он говорит это с ноткой восхищения?».

Тоши лениво перевернулась на спину, рукой проведя по груди мужчины.

— Если бы вы не убили её, забрали бы с собой в Лас Ночес?

На этом вопросе Айзен перевел похолодевший взгляд на Тоши, дотронувшись до подбородка и прижав большой палец к губам.

— Меня всегда привлекало твое любопытство, Тоши. Но даже оно должно знать границы.

Увернувшись от ласки, Орикава перевернулась на бок, скрыв дрожащий взгляд.

«Ну же, подействуй».

Звон упавшего бокала оповестил Тоши о свершившейся миссии. Хрусталь покатился от дивана, но Тоши перехватила его, поднявшись с колен Владыки, подняла предмет, покрутив его в руках. И развернулась к уснувшему Владыке, чья рука свисала с подлокотника. На обычную душу её снотворное бы подействовало на всю ночь, но учитывая мощь Айзена, она не могла иметь столь длительного эффекта. Возможно полчаса, максимум час. Для лучшего эффекта Орикава достала припрятанный шприц и ввела еще одну дозу в шею мужчины. После чего проверила, точно ли он спит. Быстро уничтожила улики преступления. Благо она выпила антидот, опыт с Ннойторой её научил пить противоядие заранее.

«Вот и все».

Тоши вытащила из-под плаща устройство, что открывало гарганту. В полном отчаянии после увиденного файла, Тоши приняла решение бежать. Она испугалась правды, что искала все это время, и не в силах принять её приняла единственное решение – бегство. Даже не ведая куда. Орикава не собиралась принимать свою “смерть”. Покои Айзена — единственное место, не подвластное никому. Если она исчезнет именно здесь — никто не заметит, пока Айзен не придет в себя.

«Прости, Гриммджоу, я не смогу с тобой попрощаться. Но так, наверное, даже лучше. Терпеть не могу прощания, лучше уйду по-английски».

Уверенно кивнув самой себе, Тоши прокрутила весь список необходимых вещей, что она смогла нацепить на себя и, затаив дыхание, поднесла палец к кнопке, но тело отказывалось её слушать, как бы она ни пыталась. Словно безвольная кукла, нити которой срезал кукловод.

— Как ты смеешь, девочка, самовольно принимать решения, так и не исполнив моего желания, — прозвучал голос подсознания, точно такой же искаженный, как в прошлый раз — не то женский, не то мужской.

— Занпакто? Но я оставила тебя в комнате.

Холодная рука страха сжала её сердце. Тоши, сопротивляясь, вновь попыталась нажать кнопку, но тело её пронзило множество невидимых ударов: кинжальная боль в животе, разрубленное плечо, пронзенное сердце, огонь кидо, снова кинжальная боль, перерезанное горло. Отчаянный, раздирающий вопль вырвался из груди синигами, пронзенной невидимой болью жестоких атак, что слились в одно целое, и погрузили Тоши в кромешную тьму.