Данте

Темные глаза Лоренцо переводятся на его брата, а затем на меня, и его лицо настолько непроницаемо, что меня немного подташнивает. Он очень похож на Данте с его густыми темными волосами и бородой, но он крупнее своего младшего брата и его челюсть немного квадратнее. В его глазах есть что — то, от чего меня бросает в дрожь. Он самый подлый мужчина, которого я когда — либо видела в своей жизни. Я понятия не имею, чего ожидать от его приезда, но я знаю, что уже чувствую его присутствие в этом доме.

— Данте, — говорит он низким тоном.

— Добро пожаловать домой, брат, — отвечает Данте, снова беря меня за руку и нежно сжимая. — Аня, рад тебя видеть.

— Я тоже, Данте, — отвечает Аня со слабой улыбкой. Она держит голову высоко, но глаза опущены, когда отвечает ему, и что — то в этом кажется не так. Она такая крошечная, что напоминает мне маленькую птичку. Лоренцо держит руку у нее на пояснице, но вся его аура — собственническая и контролирующая. Она тоже не встречается с ним взглядом, и это нервирует.

— Это Кэт, — говорит Данте.

— Приятно познакомиться с вами обоими, — говорю я с такой теплой улыбкой, на какую только способна, когда мой желудок скручивается в узел.

Лоренцо слегка кивает мне, а затем шепчет что — то на ухо своей жене. В этот момент ее глаза наконец встречаются с моими, и она улыбается мне, ее лицо полностью преображается. Она потрясающе красива и абсолютно пленительна.

— Может, оставим дам знакомиться? — говорит Лоренцо, обращаясь теперь к Данте.

— Да, — взволнованно говорит Джоуи, хватая Аню за руку. — Нам так много нужно наверстать упущенное.

Данте нежно целует меня в лоб:

— Увидимся перед ужином, котенок.

Затем он выпускает мою руку из своей, и он и его старший, невероятно злой и угрюмо выглядящий брат исчезают по коридору в свой кабинет, оставляя нас, леди, одних.

Как только Лоренцо скрывается из виду, Аня подходит ко мне:

— Кэт? — говорит она с легким русским акцентом. — Так чудесно познакомиться с тобой, — затем она заключает меня в объятия, и я обнимаю ее стройное тело. От нее пахнет сахарной ватой.

— Пойдем. София приготовила нам несколько коктейлей в честь твоего возвращения, — Джоуи в кои — то веки хихикает, как беззаботная двадцатиоднолетняя девушка. — Для вас двоих, очевидно, без алкоголя, — добавляет она.

— Тогда чего мы ждем? — говорит Аня, беря по одной нашей руке в свои, когда мы направляемся на кухню.

— Ты не пьешь, Аня? — спрашиваю я.

— Это не сочетается с моими лекарствами, — отвечает она с милой улыбкой.

— О, — отвечаю я, не желая спрашивать, что это за лекарство, потому что это слишком похоже на любопытство.

— Я слышала, нам нужно готовиться к свадьбе и ребенку? — взволнованно спрашивает Аня, меняя тему.

— Кэт все еще не назначает дату, — стонет Джоуи, заставляя Аню усмехнуться. — И она не позволяет мне выбирать платья для подружек невесты или покупать что — либо для ребенка.

— Я скоро назначу дату, но мне не нужно пышное мероприятие. А что касается ребенка, то еще слишком рано что — либо покупать. Мне всего десять недель.

— Фу, — говорит Джоуи, драматично закатывая глаза.

— Терпение, моя дорогая Джузеппина, — мягко говорит Аня, и милая улыбка, которую Джоуи дарит ей в ответ, заставляет мое сердце учащенно биться в груди. У них прекрасные отношения, и это дает мне надежду на мое собственное будущее в этой семье. Хотя я не уверен, что мне нравится Лоренцо, я думаю, что его жена станет одним из моих любимых людей.

Глава 37

Данте

Тяжелые шаги Лоренцо эхом отдаются в пустом коридоре, когда мы направляемся в кабинет. Мой кабинет. Это мог быть его кабинет. Так и должно было быть.

— Он здесь? В Чикаго, — рявкает он, нарушая тишину.

— Нет, он на неделю уехал в Киз со своим новым гарниром, — отвечаю я, понимая, что он имеет в виду нашего отца. — Сегодня для блудного сына не будет откормленного теленка.

Лоренцо фыркает. Я открываю дверь и отступаю в сторону, пропуская его первым. Как только она закрывается за нами, он поворачивается ко мне, и здесь, где нас только двое, он снимает маску. В его глазах столько печали, что мне кажется, будто из комнаты высасывается воздух.

— Это вернулось? — я спрашиваю его.

— На этот раз более агрессивно.

— Мне так жаль, брат.

Он кивает.

— Мне жаль, что тебе пришлось вернуться, — после того, как у Ани наступила ремиссия рака, Лоренцо решил взять отпуск на пару лет и последние два года живет на озере Комо со своей женой.

— Это было неизбежно. Мы не могли вечно оставаться там, в раю. Кроме того, здесь лучшие специалисты, — говорит он, пожимая плечами. — И известие о твоей предстоящей свадьбе и о том, что она скоро станет тетей, придало моей Ане огромный импульс. Так что, спасибо тебе.

Я мог бы сказать ему, что с его женой и женщиной, для которой, как он верит, солнце заходит и восходит, все будет в порядке. Что она снова победит, как делала это раньше, но мы оба знаем, что это может быть неправдой, и это не то, что мы делаем друг для друга. Он бы не оценил ложную надежду. Лоренцо — реалист. Поэтому вместо этого я рассказываю ему единственную правду, которая имеет значение прямо сейчас.