Дар

Столин осторожно кивнул в ответ, подозревая, что имеет дело с человеком не совсем вменяемым, и пошел к выходу. Ухватившись за дверную ручку, он вздрогнул от омерзения: ему показалось, что она покрыта теплой слизью. Поглядев на ладонь, однако, он не обнаружил и следа грязи. Он снова ухватился за ручку, распахнул дверь и вышел из гостиницы.

Парикмахерская находилась напротив, в серой, полузаброшенного вида, пятиэтажке, большая часть окон которой была замурована. Несколько окон на втором этаже зияли незастекленными провалами. На балконах с бельевых веревок свисало разноцветное тряпье, уныло мокнущее под моросящим дождем. На одном из балконов второго этажа стояла женщина в бесформенном халате. Увидев Столина, она уставилась на него, скрестив руки на груди. Рядом с нею, положив передние лапы на перила, стоял крупный пес. Внезапно рядом с первым псом появилась голова второго — оба насупленно смотрели в сторону Столина.

Передернув плечами, Владимир Ефимович направился к пешеходному переходу, отметив про себя, что светофор не работает; аккуратно ступил на мостовую, не забывая смотреть по сторонам; дошел до середины, еще раз огляделся и внезапно боковым зрением уловил некое движение за спиной. Остановившись на полустертой «двойной сплошной», он повернул голову и увидел портье, что стоял подле гостиничных дверей и вовсю размахивал руками, будто делал зарядку.

«Точно, какой–то дегенерат», — подумал Столин и сделал было шаг, но тотчас же отпрянул от старого забрызганного грязью «Форда».

Машина вильнула в сторону, притормозила, из водительского окна показалась бородатая багровая морда.

— Мужида! Сварь! — рявкнул водитель и с визгом тронулся с места.

Владимир Ефимович втянул голову в плечи и быстро перешел через улицу. Он внушил себе, что впредь не станет обращать внимание на странности сегодняшнего дня, ведь вполне возможно, у водителя всего лишь речевая дисфункция, или, быть может, все, произнесенное им, было неправильно услышано Столиным, а может быть, … Впрочем, не важно. Он выбросил сумбурные мысли из головы, но все же не удержался и снова глянулв сторону гостиницы.

Портье, вытянувшись по–солдатски, отдавал кому–то честь. На лице его, несколько расплывчатом из–за расстояния, Владимир Ефимович впрочем углядел подобострастие.

Он перевел взгляд на парикмахерскую и увидел, что женщина на балконе тоже отдает честь, надменно улыбаясь. Собак рядом с нею уже не было.

«Это какой–то сумасшедший дом, — сердито подумал Столин. — С другой стороны, мне с ними водку не пить — и баста!» — Он решительно подошел к ступеням парикмахерской, поднялся и потянул за дверную ручку.

Над дверью тихо звякнул колокольчик. Владимир Ефимович оказался в маленькой уютной прихожей. Прямо перед ним находился небольшой кожаный диван, на котором читала журнал миниатюрная женщина в тюрбане, сооруженном из полотенца. Взглянув на Столина, она улыбнулась и неожиданно неприятным голосом заверещала в сторону:

— Мила! Клиент!

На ее голос из–за угла показалась девушка в розовом халате с вышитым названием салона. На голове у девушки, впрочем, тоже красовался пышный тюрбан. Тепло улыбнувшись Столину, она жестами пригласила его в небольшой зал. Из трех установленных кресел одно было занято — спиной к Владимиру Ефимовичу на нем полулежал тучный мужчина в мохеровом свитере. Его огромные красные руки покоились на подлокотниках. Над ним трудилась рыхлая девица с угристым лицом (тоже в тюрбане).

— Вы сюда присаживайтесь, — защебетала Мила, указывая Столину на ближайшее кресло. — Я уже здесь сегодня поработала, вот теперь еще поработаю! У нас все по высшему классу! И прически, и полубоксы, и пробор! Фигаро здесь и там — это наш девиз!

Поборов вполне разумное желание уйти немедленно, Владимир Ефимович уселся в кресло, отметив про себя, что оно на удивление удобно, откинул голову и глубоко вздохнул. Девушка за его спиной ловко расстегнула верхнюю пуговицу на вороте рубашки и тотчас же заправила ворот в свитер, после воздушно скользнула к столику, взяла рулон чего–то, напоминающего мушиную ловушку, оторвала от него небольшую часть и обвязала ее вокруг горла Столина.

— Вам не туго? — пискнула она.

— У–ф–ф, нет–нет, — пробормотал Владимир Ефимович. — Послушайте… Меня, собственно, и не надо особо стричь, я, вот что, подровняйте так, хорошенько, со всех сторон. Словом, по высшему классу. — Он еще раз хмыкнул и даже слабо улыбнулся в ответ на девичью улыбку.

— Вы не волнуйтесь! — защебетала девушка. — Комар носа не подточит! У нас такие мастера, знаете ли… К нам из Ташлинска приезжали, и не только, ну, по обмену опытом… Я вас не сильно буду стричь — у вас волос такой густой, игривый! — Она неожиданно интимно провела рукой по волосам Столина, запустив пальцы в его шевелюру. От почти непристойного прикосновения Владимир Ефимович почувствовал некоторое давление в области паха и теплую волну возбуждения, что пронеслась от макушки и до самого копчика.

— Вам как, с разговором или без? — снова улыбнулась девушка, орудуя ножницами.

— Простите?