Дар Авирвэля

— Это не природные блага, мой друг. И мы не имеем права сильно вредить природе Эваса. Это вы, люди, можете позволить себе такую роскошь. Вы можете позволить себе жить в продвинутом мире, прямо как Эйваз когда-то, и не беспокоиться о вселенском смысле каждого сделанного шага. Но здесь… мы живём в ином мире — не забывай об этом. Что более важно, мы живём в самом центре Вселенной. Гармония этого мира зиждется на двух противоположностях: любви и ненависти. Наш родной Эвас, пусть и считается «отсталым» и консервативным, но имеет на то веские основания — он проповедует любовь… в идеале, конечно. Мы можем отходить от этого утверждения, организуя военные кампании и разрушая свои социальные устои, но мы не имеем права сильно вредить окружающей среде. Если её состояние будет осложнено искусственным путём, то все существующие миры ждёт упадок. С Эйвазом, к сожалению или счастью, наоборот.

— Значит, положение Эваса не позволяет вам совершенствоваться?

— Мы находим иные пути для этого. Опять же, появление философий и пары религий — следствие невозможного материального развития. Но, по неизвестной причине, Эвас допускает существование паровой техники. Ты, скорее всего, не заметил, но Альмандин связывает большая цепь железных дорог. Также, есть порты для кораблей и пароходов. Хочется верить, что подобный уклад жизни продлится и после смерти наших далёких потомков. А иначе… придётся вернуться в самые низы эволюции, — Айва улыбнулся, грея под огнём ноги. Его глаза смотрели куда-то за пределы этой реальности.

— Интересно… А между городами и деревнями вы путешествуете на лошадях?

— Да, конечно. Любой уважающий себя эльрин имеет хотя бы одну лошадь — именно для перемещений между небольшими пунктами. Хотя, бывают случаи, когда всадники отказываются от поездов и кораблей, отдавая предпочтение конным путешествиям. Я нахожу это весьма безрассудным и бессмысленным занятием, но не мне судить их.

— Значит, у меня тоже может быть лошадь…

— Нет. Ты ведь человек, из совсем другого мира и, как я уже говорил, если пробудешь здесь дольше положенного… — Айва издал смешок. — За распространение этой информации меня могут обезглавить. Так что я промолчу. Но существо из иного мира не может завести себе питомца, даже если он был найден полуживым на обочине дороги. Таковы порядки.

— Порядки меняются.

— Они изменятся, только если ты останешься здесь по истечении трёх месяцев. Но это невозможно.

— Почему ты так думаешь? Я вот возьму — и останусь! — Артур радостно осклабился и выпрямился, демонстрируя свою непреклонность и убеждённость в собственных словах. Даже болезнь не сумела сразить его боевой дух, а желание прожить жизнь в этом чудном месте лишь подкрепляло детскую страсть, делая её всё более и более слепой и немой для каких-либо встречных аргументов.

— Я не позволю тебе остаться, Артур. Если ты не уйдёшь по своей воле, мне придётся вести тебя против неё. Но я не горю стремлением испортить наши хорошие отношения так быстро.

— Да, Артур. Если ты останешься — произойдёт что-то нехорошее. Мы не можем сказать тебе, что это, но так оно и есть! — Киама придвинулась к разогревшемуся юноше и посмотрела на него самым умилительным взглядом, какой когда-либо проглядывался сквозь очи живого существа. — Лучше уйди в конце инглии и возвращайся в следующем году! Мы будем ждать тебя и ни за что не забудем!

— Но как же… Я… Я не хочу уходить отсюда! Если вы говорите про какую-то опасность — я не боюсь её. В том мире я нужен только своей маме и подруге, наверное, тоже. А здесь!.. Здесь у меня столько возможностей! Я могу стать, кем пожелаю, и это сбудется! Взаправду!..

— У тебя та же реакция, что и у других пришельцев. Это пройдёт. Я надеюсь, что очень скоро ты смиришься с правдой жизни и согласишься вернуться сюда через год. Но если твоя зависимость от нового мира не закончится, ты можешь попасть в серьёзные неприятности. Тебя объявят в розыск, за тобой будут следить все местные и чужеземные охотники, а жить ты будешь в нищете и голоде… какое-то время.

— Я справлюсь и с голодом, и с нищетой, и с охотой! Если вы останетесь со мной…

— Нет. Тогда нас тоже объявят в розыск. В отличие от тебя, нам бежать некуда. А помощь беглецам расценивается на уровне предательства родины! Если ты действительно заботишься о нас, то послушаешься.

— Ладно… Тогда я уйду от вас и буду скитаться один!

— Артур!.. — Киама не выдержала и ударила юношу кулаком в живот. Он тут же скрючился, издав характерный звук, и схватился за болящее место. — Думай, когда говоришь! Ты не выживешь в одиночку!

— Я везде выживу… — Артур, пусть и изнывал от медленно растворявшейся боли, продолжал стоять на своём. Его компаньонов это довело до одновременного тяжёлого вздоха.

— Без минимальных знаний по травологии и обращению с оружием тебе грозит смерть. Ты или отравишься чем-нибудь, или попадёшь под удар. Альмандин — это ведь не золото, и здесь не разгуляешься…

— Но я…