Дар демона

Закат расцветил болотце небесными огнями, золотом и багрянцем– императорскими цветами, цветами одежд Солнечного. Невозможная божественная красота казалась так близко, однако Ресан, протянувший к отражению руку, коснулся лишь холодной воды, разбив иллюзию тепла и света.

– Ты там что, молиться собрался?– донесся с поляны недовольный голос Ар-Сина, и юноша с запозданием вспомнил, для чего его послали.

– Ну так как, есть здесь следы?– Венд подошел ближе, оглядывая берег, почти полностью свободный в этом месте от привычных камышовых зарослей.

– Я ничего не увидел,– Ресан уже почти закончил обходить болотце, когда картина заката заворожила его.

– Не увидел, значит...– Венд нахмурился, но больше ничего не сказал, только кивнул в сторону полянки, небольшого сухого пригорка, где стояли их расседланные кони и варился в котелке ужин. После катастрофических по результатам попыток Ресана приготовить нечто съедобное Венд к приготовлению пищи его больше не допускал, доверив вместо того сбор хвороста и присмотр за лошадьми.

Закат уже погас, но западная полукружность неба еще отличалась по цвету от востока, где уже начали высыпать бледные северные звезды.

– Думаешь, здесь трясинников нет?– стараясь не выдать страха, спросил Ресан.

– Неважно, что я думаю,– без особого энтузиазма отозвался воин,– есть или нет– к утру узнаем. Если сумеешь, попробуй заснуть, но оружие держи наготове.

– А ты?– юноша в который раз оглядел поляну и окружающие ее болота, уже укрытые сумраком.

– А я– так,– хмыкнул Венд.

Маленький островок был едва ли в ста шагах от берега, и деревенская малышня издавна облюбовала его для своих игр. Но сегодня все казалось немного иначе, немного не так, вот только Ресан, удобно устроившийся на согретой за день скале, никак не мог понять, в чем заключалась разница. Как обычно, визг, смех и крики смешивались в воздухе, как обычно, недовольные крабы спешили спрятаться от неугомонной детворы за камнями, и, как обычно, кто-то возмущенно вопил, ужаленный медузой...

Ресан встряхнулся, потом вскочил на ноги, осознав, наконец, эту не дающую покоя странно сть: большинство детей не плескалось в воде у берега, они играли под водой . Именно под : бегали по песчаному дну, не обращая внимания на волны, закрывающие их с головой, не отп левывались горько-соленой водой внутреннего моря, не замечали напора волн, не нуждались в воздухе.

Почти под самой его скалой на дне сидели две девочки, наряжающие самодельных деревяных кукол в роскошные платья из водорослей, словно бы не заме чающие , что рас стояние от их голов до поверхности моря– два человеческих роста. Вокруг лиц детей роскошным нимбом колыхались длинные волосы .

Вот рядом с ними по дну пробежал мальчишка, выхватил игрушку у одной из девочек, та вскочила и кинулась следом, изо рта ее столбом пузырей вырвался возмущенный вопль.

Ресан завороженно сделал шаг вперед, к месту, где скала обрывалась прямо в море. Неужели люди научились дышать в воде, а он– последний, кто узн а ет об этом? Должно быть, это совсем просто, если это освоили даже несмышленные дети... Один шаг– и у него тоже получиться!

Плеск волн стал громче, заглушая крики и смех, пока они не пропали вовсе. Плеск воды, шелест, и забавные булькающие звуки, словно бы кто-то пытался научить рыб говорить по-человечески.

Ресан засмеялся, потом зажмурился и прыгнул вперед, в лазурную теплую воду, где так легко дышать и ходить по дну...

А когда открыл глаза, то увидел лишь белесое ночное небо, и на фоне его– наклоняющуюся к нему жуткую чешуйчатую морду, оскалившую частокол зубов.

Глава 16.

В отличии от испуганных Светлых Мэль с облегчением наблюдал за тем, как невидимый мастер лепит человеческое лицо не-совсем-Венда; как, словно глину, меняет черты, где-то укрупняя, где-то уменьшая, как сглаживает уродливый шрам. Наблюдал, отчего-то подумав, что скорость таких изменений недоступна ни одному смертному скульптору. Несколько долгих мгновений царства магии, и вот не-Венд действительно стал Тонгилом, привычно сероглазым и черноволосым.

Значит, сейчас, прежде чем Светлые опомнятся...

Ладонь полуэльфа коснулась левого рукава, где, невидимые, прятались иглы-ахарры: мальчишке хватит двух, а вот на девчонку их лучше не жалеть...

Арон не успел ничего сказать, не успел остановить полуэльфа, и теперь смотрел, пытаясь скрыть растерянность, на два обмякших тела у своих ног.

– Славная добыча,– Мэа-таэль широко улыбался, явно довольный собой,– двое Светлых, причем одна из них– принятая в Ветвь полукровка! Пусть ты и потерял частично память, но удача твоя никуда не делась.

Арон криво усмехнулся, невольно вспомнив свои неизменные выигрыши при игре в кости, свои предчувствия, свою удачу– еще из той, прежней жизни, в которой его с завистью называли Счастливчиком, еще до гибели его семьи.

– Что ты предлагаешь теперь с ними делать?– поинтересовался он, кивнув на потерявших сознание подмастерьев.