Дар смерти

Я уверенно подхватываю его под руку и почти тащу за собой. Подчиняется он только от неожиданности, но на улице приходит в себя. Стряхивает мою руку, открывает рот… я успеваю первой.

— Припадки у вашей дочери не случайны. У них есть виновник.

Челюсти смыкаются с громким щелканьем. Этого мужчина точно не ожидал.

— Кто!? Как!?

— Вы.

Несколько минут он тратит на осознание. Потом темные, как две изюмины в булочке, глаза вспыхивают гневом на круглом лице.

— Да вы…

— Молчать! — второй раз получается еще лучше. — У вашей дочери припадки потому, что вы ее довели до этого! Вы, родители! Сейчас вы войдете в лавку, посидите рядом с дочерью, и скажете ей, что все пройдет.

— Пройдет?

Ага, не безнадежен.

— Да. Так бывает, хотя и редко. Она ведь быстро выросла, да?

— Да… буквально за пару месяцев… это…

Это — показано реалистично и на себе. У меня такого никогда не вырастет.

— У нее сейчас все силы идут в рост, отсюда и припадки. Если вы ей обеспечите душевное спокойствие, все будет хорошо.

Мужчина прищуривается на меня.

— А вы кто, вообще?

— Ветана. Лекарка, в лечебнице для бедных. И так практикую, — спокойно ответствую я. Кажется, мужчина что-то обо мне слышал, потому что на минуту прикрывает глаза, а когда открывает их вновь, то смотрит гораздо более уважительно.

— Госпожа, вы уверены?

— Более чем. Она это перерастет, просто не мучайте девочку. Ну и успокоительными отварами попоить не мешало бы какое-то время. Зайдите ко мне… знаете, где я живу?

— Да.

— Я дам вам травяной сбор, будете заваривать, и давать по паре чашек в день, с медом. Может, пара приступов еще и будет, но не сильных.

— А детям это не…?

Я только головой покачала.

— Нет. Не должно. Это просто… возрастное. Все с ней будет в порядке.

Несколько минут уходит на объяснения, но потом, пекарь, просветлев лицом, возвращается в лавку, и принимается успокаивать свою дочь, гудя, что все к лучшему.

Мол, сама понимаешь, если кто и откажется такое счастье в жены брать, значит, сам дурак и есть. И нам он никак не нужен, вот! Жене, которая открывает не к месту рот, достается неплохой такой тычок в бок, и я понимаю, что все здесь будет в порядке.

Благодарю купца за помощь, прощаюсь и выхожу на улицу.

Тут-то меня и подхватывает под локоть сильная рука Лорта.

— Поговорим, госпожа?

На другой руке у него висит моя корзинка. Уже чистенькая, отмытая от яиц, и готова поклясться, что он купил новые, взамен разбившихся.

Что ж, поговорим. Хотя бы из благодарности.

* * *

До моего дома мы идем молча. Лорт открывает рот, только когда за мной закрывается дверь.

— Зря вы это, госпожа Ветана.

— Что именно?

Я ставлю на плиту чайник, выгружаю из корзины рыбу…

— Обнаруживаете себя вот так — зря. На базаре всякого народа полно, еще догадается кто, что вы маг жизни…

Яйца, прощально кракнув, покидают меня второй раз за день.

Не судьба.

И все же, сдаваться я не собираюсь.

— Я маг воды, господин Лорт.

— Просто Лорт. И — нет. Я все знаю.

Мне остается только вскинуть брови.

— Все? Что именно?

— За тобой храмовник следил. Старый такой, жирный… я его убрал, уж не обессудь. Но до того он мне все выложил.

У меня перехватило горло.

Храмовник?

— Храм знает, что маг жизни в Алетаре.

— Н-но я не…

— Просто так тебя найти нельзя. А вот когда ты работаешь…

— Темного крабом!

Вот теперь я поняла, в чем дело. Но только теперь.

Конечно, меня нельзя найти просто так, когда я занимаюсь обычными делами, например, иду на рынок за рыбой. А вот когда я выпускаю свою силу на волю…

— Я понимаю, ты иначе не можешь. Но осторожность-то быть должна?

Я вздохнула. И решилась. Зла я в этом пожилом человеке не чувствовала.

— Маркиз знает?

— Нет. Кровью клянусь, никому не говорил. Только сейчас решился с тобой поговорить…

— Почему?

— Слишком ты себя выдаешь…

— Но…

— Нет, силу твою никто не видел. Но нельзя же так… каждому на помощь бросаться!

Оставалось только развести руками.

— У меня иначе не получается.

— Это как?

— Как у всех магов, — попыталась объяснить я. — На что сила реагирует. Маг воды плачет — дождь идет. Маг огня гневается — село горит. Знаете?

— Слышал поговорки. И?

— Маг жизни видит больного — и бросается на помощь. Дар не удержать. Никак.

— Темного в… и поперек…!

Лорт постучал пальцами по столу. Задумался.

— Этак ты себя выдашь, рано или поздно.

— Сама об этом думаю. Но и… не получается иначе. Не может получиться.

— Ясно. Маркизу, если что, я слова не скажу. Сколько ему еще осталось?

— Пара лет, если с моей помощью. Без нее — меньше.

— Поможешь?

— Чем смогу, — не покривила я душой.

— Верю. Только вот тебе он не защита.

— А у зайца одна защита — быстрые ноги, — грустно пошутила я.

— Э, нет. Чтобы заяц выжил, он должен быть и быстрым, и умным. Слушай, а не поискать ли тебе покровителя?

Я покачала головой.

— Храм… рано или поздно меня найдут, и надо будет бежать. А кто меня отпустит? И кто сможет бороться с Храмом?

Лорт задумался.

— Ладно. Подумаем, пока время есть. Но ты будь осторожнее. Я, конечно, рядом, а все же не всесилен.

Я посмотрела на Лорта внимательно и серьезно. А ведь…

— Скажите, Лорт, вы можете никому не рассказывать того, что я вам сейчас скажу?

Мужчина пожал плечами.

— Могу, наверное.