Дар ведьмы

– Нет, – отрезала она, – и не спрашивай больше. – Затем она снова обратила внимание на Джо. – Что ты говорила?

– Почему ты стала говорить про то, как, – тут она прижалась губами к уху Гарриетт и прошептала, – избавиться от Спенсера?

Гарриетт отстранилась и пожала плечами:

– Почему бы и нет? В конце концов, кто-то должен это сделать, ты не находишь? Почему не Розамунда? У нее прямо во дворе подрастает небывалый урожай волчьего аконита.

Джо вздохнула. Бесполезно было пытаться вразумить Гарриетт:

– Ты, наверное, смутила Клод.

– Сомневаюсь, – не согласилась Гарриетт. – Мне кажется, что она сама несколько раз подумывала убить его.

– Не думаю, чтобы она зашла так далеко, – парировала Джо, – кроме того, я уверена, что она привыкла терпеть дерьмо со стороны жителей Каллин Пуант.

– Подождите, вы серьезно?

Они подняли головы и увидели в зеркале заднего вида смех в глазах Чейза.

– Твои игры скучны, – сказала ему Гарриетт.

– Я не играю в игры. Ты действительно не знаешь, кто такая Клод Маршан?

– Женщина, которая организует вечеринки Джексона Данна, – ответила Джо.

Чейз рассмеялся, как человек, проклятый судьбой:

– Я провел весь день, набивая себе цену и ничего не добившись, а вы оказались лучшими друзьями Клод и даже не знаете, кто она такая?

– Меня начинает это утомлять, – промолвила Гарриетт с преувеличенным зевком. – Просвети нас или заткнись, ладно?

– Она дочь Антуана Маршана.

Гарриетт не смогла скрыть любопытство:

– Правда?

– И девушка Леонарда Шоу, – добавил Чейз.

– Да? – подняла бровь Джо. – И что?

– Леонард – король Каллин Пуант.

– Отставной финансист, о котором я никогда не слышала, – король Каллин Пуант? – Джо насмешливо хмыкнула.

– Он основал всю эту общину. Построил здесь первый дом еще в девяностых годах.

– Ты уверен, что мы говорим об одном и том же парне? – Джо не могла взять в толк, о чем идет речь. – О том милом маленьком еврейчике с волосатой грудью?

– Этот еврейчик – один из самых богатых людей в мире, – сообщил Чейз, – а теперь вы, похоже, стали друзьями его давней подружки.

– Может, замолвим за тебя словечко, когда увидим ее в следующий раз. – Гарриетт рассмеялась. – Стоп, кого я обманываю? Ни в коем случае.

– Клод пригласила тебя приехать еще раз? – Чейз поморщился, как будто эта мысль причиняла ему физическую боль.

– Не совсем, – уточнила Гарриетт, – но Каллин Пуант скоро могут потребоваться мои услуги.

Джо почувствовала, как ее улыбка померкла, вспомнив горсть мелких семян, которые Гарриетт сбросила с крыши Джексона Данна.

– Твои услуги? – усмехнулся Чейз. – Я слышал, ты популярна и в Маттауке. Тебе платят за эти услуги?

– Знаешь, жаль, что ты так неуверен в себе, Чейз, – парировала Гарриетт. – Твой пенис не такой уж маленький…

Клод Маршан выкладывает карты на стол

Клод стояла с фужером шампанского в руке, ожидая начала тоста. Справа от нее толпа расступилась, и она увидела молодого человека, который направлялся к ней через весь зал. Он прекрасен, подумала она. Его рост, осанка и походка свидетельствовали о породе на протяжении многих поколений.

Он нашел свободное место рядом с ней. Пара секунд прошла, прежде чем он будто случайно повернулся в ее сторону. Он хотел, чтобы это выглядело естественно.

– У вас была возможность посмотреть коллекцию? – спросил он, улыбаясь. Даже на каблуках она была почти на 30 сантиметров ниже его. Мужчины всегда чувствовали себя выше, стоя рядом с ней.

– О да. Именно по этой причине я здесь. Меня зовут Клод. – В глазах у него не мелькнуло узнавания. Он был искренне заинтересован. – Я изучаю искусство, – добавила она.

– Оуэн, – представился он. – Где вы учитесь?

– В Йеле. Я приехала на выходные. Что вы думаете о картинах? В наши дни в моде презирать Сингера Сарджента как светского портретиста-подхалима.

– Я всегда был его большим поклонником, – возразил Оуэн. – На самом деле это моя прапрабабушка. – Он склонил свой бокал с шампанским к портрету царственной пожилой женщины, чье затянутое в корсет тело было задрапировано жемчугом. – Он был очень плодовит. Я уверен, что ваша бабушка тоже где-то здесь.

Клод мило покраснела.

– Нет, вряд ли. – Он думал, что она одна из них. Скоро он узнает правду. – Значит, вы потомок леди Уилкотт. Я где-то читал, что ее портрет нашли в хранилище, которое не открывали десятилетиями. Должно быть, она рада, что наконец-то обрела хороший дом.

– Возможно. Только жаль, – тут Оуэн понизил голос, – что она и остальные прекрасные люди на портретах проведут следующие несколько десятилетий, глядя на это.

Клод проследила за его взглядом до того места, где стоял хозяин дома, беседуя с небольшой группой гостей. Он был самым крупным мужчиной в комнате, с животом, который освобождал широкий проход для остальных частей его тела. Густые черные волосы у него на голове были уложены, но на щеках темнело предвестие завтрашней бороды. Вечеринка началась всего час назад, но на рубашке у него уже появилось пятно. Паштет, догадалась Клод. Такое же пятно было и на подбородке, куда еда попала в первую очередь, вылетев изо рта.