Дар ведьмы

Несса провела несколько минут, просматривая результаты:

– Есть много статей о картинах, которые он продал, но о самом Хардинге в сети не так много. Зато много о его жене. С тех пор как они поженились, она нечасто появляется на публике, и люди не в восторге от этого. Как думаешь, она действительно пристрастилась к обезболивающим?

– Я думаю, что зависимость от обезболивающих – это отличный повод держать жену под домашним арестом.

Несса подняла взгляд:

– Помнишь, девушка в голубом умерла от передозировки фентанила? Это обезболивающее.

– Этот факт не ускользнул от меня, – ответила Гарриетт.

– Итак, Спенсер Хардинг держит жену под наблюдением, его телохранитель угрожает любому, кто к ней приблизится, и он посылает тебе цветы, чтобы показать, что знает, где ты живешь. Он похож на убийцу, которого мы ищем.

– Может быть, а может и нет, – задумчиво произнесла Гарриетт. – В любом случае, он представляет угрозу для женщин, и с ним нужно разобраться. Я надеюсь, что его жена избавит меня от хлопот и убьет его сама.

Несса не слушала.

– А в реальной жизни он такой же симпатичный? – Она протянула телефон Гарриетт.

Фотография была старой, и у мужчины на экране волосы еще были черные с небольшой проседью. Его глаза, которые смотрели прямо в камеру, были необычайно светлыми. На нем был прекрасно скроенный темно-синий костюм, и у него было враждебное выражение лица. Казалось, он возмущен тем, что его фотографируют.

– Да, он красив, – Гарриетт сделала еще одну затяжку, – но твой друг полицейский сексуальнее. С людьми с душой веселее заниматься сексом. Кстати, о Франклине: надо попросить его приехать, чтобы мы могли все ему рассказать.

Несса потянулась за телефоном, и Гарриетт вернула его владелице.

– Я отправила Франклину сообщение полчаса назад, – сказала Несса, пролистывая свои сообщения. – Я не знаю, почему он мне не ответил.

– Расслабься, – Гарриетт снова растянулась на диване. – Ответит.

Несса предчувствовала, что будет дальше, и вдруг пожалела, что Джо ушла домой. Когда они оставались одни, Гарриетт могла заставить Нессу рассказать то, о чем она предпочла бы промолчать.

Гарриетт сделала еще одну затяжку:

– Он тебе нравится. Признай это. Когда ты планируешь заняться с ним этим делом?

– Что? – Несса почувствовала, как горит лицо. – Никогда!

– Почему нет? – Гарриетт, казалось, наслаждалась тем, что мучает ее. – Ты ведь поцеловала его, не так ли?

Одна мысль о том, как губы Франклина касались ее губ, заставила Нессу вздрогнуть:

– Мы можем просто поговорить о Спенсере Хардинге и финансовых пирамидах?

– Я рассказала тебе все, что знаю на данный момент. Так почему бы нам не воспользоваться этой возможностью и не поболтать о твоей сексуальной жизни? Я не думаю, что ты на самом деле стесняешься. Мы обе слишком стары для этого.

Несса задумалась.

– Ты права. Я не стесняюсь, – заключила она. – Наверное, я бы сказала, что я в замешательстве. Я всегда думала, что женщины исчезают, когда достигают нашего возраста.

– Исчезают? – Гарриетт закашлялась и сделала еще одну затяжку.

– Ну, я имею в виду для мужчин, – пояснила Несса. – Все время, пока я работала медсестрой, меня хватали за задницу грязные старые мерзавцы в больничных халатах. Частенько мне хотелось исчезнуть. Для меня облегчение, что больше у меня нет таких проблем.

Гарриетт откинула голову назад и выпустила кольцо дыма, как Гусеница из «Алисы в Стране чудес».

– Если ты хочешь стать невидимкой, можешь ею стать, – проговорила она, – но почему ты хочешь спрятаться от такого красавчика, как Франклин Рис?

Несса пожала плечами:

– Я не знаю, что его во мне интересует. Я уже далеко не так привлекательна, как раньше.

Гарриетт опустила голову и уставилась на Нессу:

– Под привлекательностью ты подразумеваешь молодость и худобу?

– А что еще я могу подразумевать?

– Когда кто-то называет тебя привлекательной, это значит, что ты притягиваешь к себе людей, – объяснила Гарриетт. – Ты думаешь, что тонкая талия и кожа без морщин – единственное, что может дать этот эффект?

– Знаю-знаю. Я прекрасный человек.

– Я не шучу. Знаешь ли ты, как прекрасно жить? Ты хоть представляешь, как мало людей на самом деле живут? У тебя есть искра. И даже сейчас, после всего, через что ты прошла, она сильна, как никогда. Вот что заставляет Франклина порхать вокруг тебя, как влюбленный мотылек.

– Ты под кайфом, Гарриетт.

– Это так, – кивнула она. – Я действительно обкурена. Но я также двадцать пять лет проработала в рекламе. Рекламщики вроде меня убедили женщин, что быть привлекательной – это значит иметь румяные щеки и красные губы. И знаешь, почему? Потому что так мы могли продать помаду, румяна, ботокс и соки. На привлекательности, о которой говорю я, не заработаешь. Поэтому мы продавали ту версию привлекательности, которую можно купить и продать. А со временем люди забыли о существовании другого ее типа. Но некоторым из нас не нужна вся эта ерунда из магазинов косметики, чтобы привлечь к себе других. И нравится тебе это или нет, но ты одна из таких людей, дружок.

– Так ты думаешь, это то, что Франклин видит во мне? Мою искру?