Дар золотому дракону

Я проснулась от того, что сильно захотела по нужде. Резко села на кровати и тут же, застонав, рухнула обратно — голова закружилась и заболела. Схватившись за неё, я нащупала повязку.

— Тише, тише, — раздался голос Нивены, и маленькая ручка погладила меня по плечу. — Не нужно так резко двигаться. И лучше бы тебе пока вообще не вставать.

— Но мне надо встать. Дети, корова, кормить всех надо. И по нужде тоже…

— По нужде можно, только осторожно, — усмехнулась девочка. — А за остальное не переживай, найдётся, кому этим заняться.

— Это же всё на самом деле было, да? — медленно, придерживая завязанную голову, села и, пережидая, пока новая волна головокружения схлынет, спросила у девочки, которая сидела в кресле возле кровати с вязанием на коленях. — Бекилор, малышка, Кутберт… Я… я ведь его убила, да? О, боги, я убийца!

— Тшшш, тише, не нужно об этом думать, — вскочив, Нивена крепко обняла меня. — Ты не убийца, ты спасла десятки жизней. Лучиелла всё слышала, если бы не ты, этот сумасшедший сгубил бы всех малышей, как прежде убил Бекилора. Ты их всех спасла, а Кутберту всё равно было не жить. Старейшину бы ему не простили.

— А малышка? Как она?

— С ней всё хорошо. Базилда заботится о ней, не волнуйся. Поит козьим молоком. Малышка ведь всё помнит, её не нужно выкармливать из рожка, она пьёт из чашки. Давай-ка, я тебе горшок принесу, а то упадёшь ещё.

— Нет, я сама! — ещё не хватало в горшок мочиться, словно мне три года. Нет уж, руки-ноги целы, хоть на карачках, но до нужника доползу!

— Так, погоди минутку, я сейчас.

И Нивена вышла из комнаты. Я всё же встала и поняла, что если не пытаться делать резкие движения, то не особо и качает. Краем глаза заметив какую-то неправильность, оглянулась и поняла, что нет колыбельки Лани. Фолинор переставил её в свою спальню после нашей свадьбы на Скале Солнца, тогда же, когда и я перебралась к нему.

— А где колыбелька? — спросила я у вернувшейся Нивены.

Она пришла не одна, с ней была Саннива.

— Фолинор вынес её обратно в гостиную, сказал, что тебе нужен спокойный сон, — стала рассказывать девушка, обняв меня за талию и ведя, как я поняла, в сторону нужника. — Ты не волнуйся, я на твоём диванчике ночевала и за ней присмотрела. А уж как твой муж за тебя волновался, как волновался. Так и сидел возле тебя всё время, я и поесть ему приносила к вам в спальню. Я вчера у вас готовила, и за остальными детьми присматривала, а мама крошку новую к нам домой забрала.

— А где сейчас Фолинор?

— Он для нас пещеру делает, рядом с вашей. Не хотел от тебя уходить, да кроме него ж никто не сумеет. А там переделать всё надо, чтобы проход был, и еще для малышей, он сказал, что вы придумали для них комнату сделать, и выступ превратить во двор с землёй и травой, в общем, они с мамой и Диэглером сейчас всё переделывают, стены передвигают, ну, то есть, мама просто смотрит и говорит, чего хочет, а он делает.

— Погоди-погоди, — я уселась-таки на стульчак над ручейком и попыталась понять всё, что говорила девушка. — Ты ночевала… это что, уже другой день, что ли?

— Ну, да. Ты, почитай, больше суток в отключке пролежала, знатно об стену приложилась.

— Вот как… — значит, всё это вчера было. И пока я спала, тут столько всего произошло. — Расскажи, что тут было? Ты ведь уже знаешь, что я твоего…

Слова застряли в горле. Я ведь убила её отца. А она помогает мне, словно ничего не случилось.

Саннива поняла, что я хотела сказать. Её губы сжались, брови нахмурились.

— Мама сказала, что это был не батя. Мой батя утонул два месяца назад, а это… это был уже не он. Кто-то… другой. Чужой. И я не буду по нему плакать! — девушка отвернулась, но я успела разглядеть блеснувшие в её глазах слёзы. Сердито вытерев глаза рукавом, она снова взглянула на меня. — Я запомню батю, каким он был дома. А не здесь. И не то, что он сделал вчера. Мы уже оплакали его один раз, больше не станем.

После этого она молча помогла мне дойти до гостиной и сесть на диван. Я не хотела обратно в спальню, хотела узнать, что же всё-таки изменилось, пока я спала.

И тут в комнату быстро вошёл Фолинор и, опустившись рядом с диваном на колени, крепко меня обнял. Я, всхлипнув, прижалась к нему как можно крепче. Так мы просидели какое-то время, не двигаясь, потом Фолинор сел на диван и пересадил меня к себе на колени.

— Девочка моя любимая, как же ты меня напугала!

— Я? Но чем?

— Тем, что так долго не приходила в себя. Твоя рана не выглядела серьёзной, по крайней мере, не настолько, чтобы терять сознание, и я думал, что ты очнёшься с минуты на минуту, но ты продолжала спать, и не просыпалась, даже когда я пытался тебя разбудить.

— Правда? Тогда что со мной?

— Мы думали все вместе, и решили, что, скорее всего, это от того, что ты истратила слишком много сил, которыми еще толком не владеешь. Ведь ты не потеряла сознание сразу после удара, лишь после того, как отправила Кутберта туда, куда ему и дорога. Прости, Саннива.