Дариус Дорван, наёмник (СИ)

Со словами — 'делить будем завтра' — он забрал все еще стоявший перед Торианом кошель с монетами. Вынул из него два серебряка, подумал, добавил третий и вложил их в руку Тора, добавив, что при дележке они учитываться не будут.

'Пусть отдыхают парни, — думал Дорван, поднимаясь по лестнице на второй этаж корчмы. — Нет хуже вечного напряжения, иногда нужно расслабиться, иначе накопится так, что обязательно каким-нибудь боком вылезет. Ну а мне и сна достаточно'.

Глава 9

Барон Эдвайстел бросил взгляд на стол, где по-прежнему лежали амулеты варисургов — варии.

— Удачно, — подумал он.

Теперь при встрече с королем он сможет их продемонстрировать. Неважно, что гнездо варисургов обнаружено и уничтожено не на его землях. Как неважно и то, что разорили гнездо не его люди. Важно, что именно он небрежно вывалит варии на стол при первом же удобном случае.

Обнаружить гнездо варисургов давно уже стало занятием сложным. Прошли те времена, когда они открыто носили варии на груди. С той поры, когда поклонники бога Вариса подверглись гонениям повсеместно, они научились скрываться. Его Аннейд — город небольшой по всем меркам, жители знают друг друга отлично, но кто сможет уверить в том, что среди них нет тайных служителей бога смерти?

Конечно, вернулся Эдвайстел мыслями к королю, чтобы вернуть прежнее расположение его величества, одних вариев будет мало, а оно с некоторых пор к нему заметно ухудшилось. Но его ли, Эдвайстела, вина в том, что долузсцы в последнее время объявляются именно на севере Фагоса, в его баронстве?

Барон помнил взгляд Фрамона, короля Фагоса, когда тот узнал об очередном появлении долузсцев. И что, Эдвайстел сам приглашает их на свои земли? Он рад избавиться от них раз и навсегда, но где такое возможно?

Долузсцы могут появиться где угодно, в любом месте как Фагоса, так и соседних королевств, но в последнее время почему-то именно ему не везет.

Говорят, что там, далеко на юге, о долузсцах только слышали, и южанам ни разу не приходилось с ними сталкиваться. Так почему же долузсцы объявляются именно здесь, на севере? Причем последние несколько раз именно на его землях? Чем они долузсцам так приглянулись?

Ладно бы, долузсцы приходили за добычей. Так ведь нет, только убивают, очень редко после них что-то пропадает, и создаётся такое впечатление, что приходят долузсцы именно за кровью и душами. Вырезают селенья полностью, и спасаются только те, кому удалось убежать или спрятаться.

На его землях, если дело так пойдет и дальше, скоро и людей не останется, все разбегутся. Ему даже пришлось понизить подати, но надолго ли такая мера сможет людей удержать? И где надежда на то, что именно сейчас не прибудет гонец, и не сообщит об очередном появлении долузсцев на его землях.

Услышав за дверью приближающиеся шаги, Эдвайстел напрягся — неужели его мысли оказались пророческими? Не выдержав, он подошел к двери и распахнул их перед самым носом уже поднявшего руку для стука в дверь человека.

Человек вздрогнул от неожиданности и тут же склонился в поклоне, а сам Эдвайстел перевел дух. Это Ривус, конюх, и уж он никак не мог оказаться гонцом, принесшим плохую весть.

Эдвайстел вернулся к столу, но присаживаться за него не стал.

— Говори, Ривус, — обратился он к конюху, дождавшись, когда тот прикроет за собой дверь.

— Господин… — начал тот, лихорадочно соображая, как бы ему подать не очень приятную новость так, чтобы гнев его господина оказался не слишком велик.

Барон — человек настроения, и сейчас оно у него явно не самое радужное, по нему заметно.

— Господин, — решился, наконец, Ривус, — избавить Тадуаша от хромоты вряд ли получится.

И склонился в еще более низком поклоне, ожидая от хозяина всего, что угодно: наказания плетьми, оплеухи, от которой Самирд оглох на одну сторону — слишком уж тяжела рука у барона, или даже чего похуже.

Простояв некоторое время в поклоне, Ривус осмелился взглянуть на своего господина, чтобы обнаружить его стоящим к нему спиной возле окна.

— Иди, — бросил ему Эдвайстел через плечо.

Ривус попятился спиной к дверям, в любой миг ожидая услышать об ожидавшем его наказании, но барон молчал. И только за дверью Ривус облегченно перевел дыхание. Нет, молчание господина совсем не означало, что он избежит наказания, но, по крайней мере, оно не случится сразу же, иначе барон вместе с ним такое распоряжение и передал бы.

— Жаль, очень жаль, хороший был конь Тадауш, — подумал Эдвайстел, глядя в окно на спешащую куда-то по двору замка служанку. — И еще лет пять мне точно бы послужил. Хороший боевой конь — чуть ли не половина рыцаря. А эту служанку, Карлету нужно замуж отдать, слишком уж она на мужчин заглядывается, сверху хорошо видно. И возрастом подошла. Вот, например, за Ривуса и отдать. А почему бы и нет? Ривус — конюх отличный, только благодаря ему, когда в Фагосе объявился сап, на его землях ни одна лошадь им не переболела. Ривусу же жена нужна, он из-за долузсцев остался без семьи.

Вспомнив о долузсцах, Эдвайстел испытав приступ мгновенной ярости, скрипнул зубами — будь они все прокляты! Столько из-за них проблем!