Дариус Дорван, наёмник (СИ)

Дариус положил в остро пахнувшую землей могилу рядом с телом Челея арбалет, которым тот так дорожил. Челей и погиб-то из-за него: ему бы подставить арбалет под удар вражеского меча, так нет, пожалел оружие, надеясь уклониться. Не вышло. Оставайся у него семья, следовало бы арбалет им отдать. А там бы уже вдова сама решила, что с ним делать: сыновьям оставить или продать. Сейчас же только и оставалось поступить так, как только что он поступил.

— Что будем делать, гонорт? — задал вопрос уже сам Кабир, отвлекая его от грустных мыслей.

Дариус посмотрел по сторонам, задержавшись взглядом на изловленных и стреноженных лошадях. Три лошади из них его, законные, добыча. Так что будет ему теперь на что Басура выменять. А конь ему достался что надо, недаром же он ему с самого первого взгляда приглянулся. Ну и приласкать его стоит, за то, что он с ним не так давно вытворял, когда не до всяких нежностей было.

— Что здесь за ближайшее селение? — поинтересовался он у Кабира, глядевшего на него с ожиданием.

— Да мой родной Визарант и будет, — охотно ответил тот.

— Ты же говорил, что от него ничего не осталось.

— Говорят, есть в нем люди. Конечно, не столько, сколько прежде, но несколько семей живут.

— Вот туда и отправимся, — решил Дариус. — Коней там оставим, добычу, да и раненного Онкира негоже за собой повсюду таскать.

Хотя вряд ли Онкиру судьба выжить, слишком уж тяжела у него рана — Бист на вопрос Дариуса только покачал головой, не сказав ничего.

Глава 12

'Нет, — горестно размышляла Элика, — редко у какого мужчины с умом полный порядок. Вот и Дариус тоже не исключение'.

И девушке не удалось сдержать тяжелый вздох. Конечно, вздох ее был в большей степени нарочитый, и сердце билось значительно чаще обычного, но все поводы так думать у нее имелись.

Первые дни Элика все время поглядывала в ту сторону, где за поворотом дороги скрылся человек, который теперь так много значил в ее жизни.

'Вдруг, — думала она, — им по какой-либо причине придется вернуться. Вдруг, они забыли что-то очень важное, без чего нельзя обойтись, или с одним из его людей (только не с самим Дариусом, святая богиня Ширла!) случилось что-то такое, что требует немедленного возвращения. И хотя это будет всего лишь отсрочкой, когда они смогут всегда быть вместе, но как же замечательно было бы снова увидеться с ним пусть всего и на один день'.

Когда после ухода Дариуса прошло три недели, Элика поглядывала на дорогу в надежде увидеть уже возвращающего Дариуса.

Мать, кстати, так и не затеяла с ней тот разговор, которого она так боялась, и лишь изредка бросала на нее неодобрительные взгляды. А после того, когда минуло больше месяца, и Дариус по всем расчетам должен был вернуться, а его все не было, они стали совсем уж осуждающими.

Элика первой увидела приближающихся к Лоринту людей, и сердце у нее екнуло от радости — ну наконец-то! Ноги сами понесли ее навстречу показавшимся людям, но ей удалось справиться с ними — вот еще, побежит она, есть же у нее гордость! А еще она очень боялась того, что Дариус при встрече посмотрит на нее совсем иначе — холодно и равнодушно. Ведь там, в большом городе, девушек полным полно, а он такой мужчина, что, наверное, они сами вешаются ему на шею, только пальцем помани.

Приглядевшись, девушка поняла, что ошибалась. Это торговцы, время от времени посещавшие Лоринт, чтобы привезти кучу необходимых товаров, и их ждали.

Ждали, потому что скоро наступят осенние затяжные дожди, превращающие дороги чуть ли не в топь. Затем реки покроются поначалу тонким и потому непроходимым льдом, и только уже потом, к празднику Небесных Огней, а наступает он в середине зимы, дороги, наконец, станут такими, что в Лоринт можно будет добраться снова. До распутицы все меньше времени, и если Дариус не сможет вернуться до ее наступления… А еще в последнее время Элику все чаще посещала мысль, что все произошедшее с ней всего лишь сон, и, если бы чуть ли не на треть разоренный Лоринт, то и напоминаний о нем не осталось бы. Кроме тех, конечно, что хранит она в своем сердце.

Торговец, рыжеволосый и синеглазый Кранвил, прибывший вместе с двумя помощниками при пяти вьючных лошадях, как обычно, остановился на небольшой площади Лоринта, напротив дома деревенского старосты Лидена. До заката оставалось немного, но, конечно же, ни у кого не хватило терпения ждать завтрашнего утра. Вместе со всеми пришла на площадь и Элика, хотя Кранвил никогда ей не нравился: уж очень у него масляные взгляды. И еще он норовит каждый раз под каким-нибудь предлогом к ней прикоснуться. А ведь он много старше ее, да и дома у него остались жена с детишками.

Но как тут удержишься, когда так интересно услышать, что происходит там, в большом мире. И еще была легкая надежда хоть что-то услышать о Дариусе. Услышать хотя бы брошенное невзначай словечко. От старосты Лидена она знала, что он просил Дариуса заглянуть к торговцу и передать тому какое-то поручение.