Dark Skies

Были б у него глаза, Разор бы их закатил, ехидно прокомментировав тон мага. Да только самомнение бессмертного переступало все мыслимые и немыслимые границы. Гаррал не замечал язвительные реплики скромного слуги Андерскейпа, а последний совсем не скромно мечтал лично спровадить надоевшего мага до врат Узкого Лабиринта. А может, так и сделать? Там-то Ревенант Молний может творить что угодно, от него не сбежи…

Вспомнив один веселый инцидент несколько веков давности, призрак всё же решил не быть таким самонадеянным. Разор предпочитал делать вид, что ничего не произошло, что это был не его недосмотр.

Если начистоту, то вины надсмотрщика в произошедшем и правда не было. Да и Визаж достаточно оперативно тогда разрешил проблему, раз и навсегда показав, что бывает с теми, кто рискнет сбежать из Лабиринта.

Порой бывают вещи куда хуже смерти.

- Ты долго ещё намерен здесь находиться? – поинтересовался призрак. – У меня ещё дела есть.

Инвокер пожал плечами, созерцая происходящее внизу.

- Пока всё не закончится.

Внизу сошлись в жестокой схватке верховный демон, призванный самой Тьмой, и существо из глубин космоса. Адское пламя и гигантская живая волна. Разор без восторга наблюдал за этой бойней. Силы высших существ сдерживало пространство Древних, иначе бы эта жестокая баталия была в разы интереснее. А так что? Никаких шансов у волны-убийцы и бесполезного светляка, а третий радиант так вообще сдохнет с минуты на минуту. Скучно.

- Я вернусь к делам, – начал было надсмотрщик Лабиринта, направившись в сторону выхода из зала, когда ситуация на поле боя вышла из-под контроля дайров.

***

Одна волна следует за другой – из развернувшегося на реке у пещеры круговорота во вспышке яркого света вылетает Морфлинг. Секунда – и теневую оболочку Невермора попросту разрывает в клочья, прежде чем он успевает дотянуться до союзников живой волны.

На этот раз лавина теней, в которую расплескалась чёрная клякса, была совсем слабой. Однако выпущенные на волю души вцеплялись в тело Гондара, словно обезумевшее крипье, утаскивая куда-то за собой. Охотнику казалось, что он слышит их крики, что среди их воплей пробиваются знакомые голоса его союзников. Продираться сквозь какофонию, заполнившую сознание, было невыносимо. Хотелось умереть от одних лишь голосов, что звали его. Душ, что вцеплялись до крови в его руки, оставляя уродливые черные пятна, утягивая во мрак. Вот только его кто-то настойчиво и изо всех сил тянул обратно на свет, чьи-то невидимые бессильные руки отчаянно пытались вырвать его душу из лап теней. От этого метания между светом и тьмой становилось только ещё хуже.

«Ио, нахрен ты это делаешь?!»

Вместо ответа – громкий режущий по ушам вопль, тут же глохнущий в шуме воды. Хотелось сдохнуть, но проклятый светляк заставлял подняться. Охотник не сразу понял, что снова чувствует ноги и жутко ломящую спину. Времени думать не было, он двигался на рефлексах и настойчивом шепоте, раздающемся прямо в голове. Всё походило на кошмарный сон. Быть может, даже и было им. Быть может, он уже сдох, и ему лишь мерещится, что он живой марионеткой сейчас хромает прочь, наотмашь швырнув сюрикен в голову вставшей на пути тени. Пытается уползти, ускользнуть в туман, стиснув зубы и терпя боль.

А затем куда-то пропало ощущение поддержки, и чувство реальности словно выкрутили до отказа, как аппаратуру низкоросликов. Слабо застонав, Гондар хлопнулся на мелководье, вцепившись в холодные камни побережья реки.

Скалы и лес где-то вверху, всё плывет, всё размывается, и куда-то вверх уходит затянутое облаками небо и солнечные лучи, что засвечивают глаза. Отхаркивая кровь и воду, охотник выполз на берег реки, к уходящим вверх к лесу лестницам. Прополз ещё пару метров, прежде чем свалиться на землю, чуть дергаясь в конвульсиях.

Где-то за спиной всё ещё продолжалась схватка. Гондар повернул голову: это отдалось жуткой ломотой в шее и ударом, хлестнувшим почему-то по всему позвоночнику. Ощущение такое, будто наемника наспех зашили, как порванную игрушку. Он мог двигаться, но все тело было словно чужое, еле откликалось на движения. Взгляд сфокусировался на другом берегу…

И врезался в фигуру Демнока, еле видную из-за тумана и кровавой пленки перед глазами. Ланник поднимал посох, уже готовясь обрушить на еле живых противников своего лучшего дружка.

«Разогнался, падла!»

Осклабившись, Гондар резко перевернулся на ломящую спину – и пустил сюрикен в полет.

Увы, увидеть окончание этого полета ему не довелось: плохо сшитый заново, его позвоночник вдруг треснул окончательно, а над ухом раздался рык гончей Бескожих Близнецов, выловившей свою добычу…

Далеко за пределами поля боя окончательно померк золотистый блик, что ещё загасающей свечой дрожал у сферы наблюдения.