Dark Skies

«Не думаю, что дело только в возрасте», – подумала Аюшта, размышляя, как успокоить буянящую лучницу. – «Но ведь она и правда подходит лучше, чем я… какой от меня-то будет прок на войне!»

- Лиралей, послушайте, – вздохнул Рубик, сменив наконец-то тон на более серьезный. – Вы нужны будете здесь. В случае победы и в случае поражения, не важно, но вы…

- Возьмите меня – и не будет никакого поражения! – девчушка вскочила. – Я хорошо стреляю, вы же сами видели! И я ничего не боюсь, я…

- Успокойся, сядь и послушай.

Дальнейший разговор прошел как в тумане. Аюшта не хотела на войну. Она боялась сражений. Но выбора особого не было: за неё уже выбрали. Да и если от неё зависит судьба родного леса, то какой же она Хранитель, если не сможет его защитить?! Некогда провидец, бывший предыдущим Хранителем Леса, выбрал маленькую ещё дриаду, одну из многих, передав свои силы и свои обязанности. Чувствуя природу как никто иной, Аюшта клялась защищать её любой ценой. И если ради этого придется пойти на войну, она пойдет.

Она постарается не подвести…

Какой наивной она была, казалось, ещё несколько дней назад.

- И всё же, Гранд Магус, – был уже поздний вечер, когда она завела этот разговор по пути до портала, когда никого рядом уже не было. – Почему не Лиралей?

Рубик поправил капюшон, тихо усмехнувшись.

- У неё другая судьба, Аюшта. Здесь у неё другая судьба.

***

Ближе к полудню, прихрамывая на одну ногу, дриада добралась до Крепости. Древо Жизни, это причудливое воплощение Древнего, всё так же мерцало слабым светом. Доплетясь до дворика, целительница хлопнулась без сил перед чашей, сложив руки на холодном каменном бортике. Тихо шелестел Фонтан. Ей хотелось спать. Только сейчас Аюшта поняла, что никто из них не ел и не спал уже который день. Смерти заменили им сон, холодная вода Фонтана – еду.

«Мы как будто призраки какие-то…»

Дриада вздрогнула, поежившись. Взгляд упал на собственное отражение в воде. На неё усталым взглядом смотрело изможденное лицо с выцветшими глазами, с одним отломленным рожком, растрепанными рыжими волосами, из которых торчали запутавшиеся в них веточки.

Ещё несколько дней назад Аюшта бы возмутилась своему виду, попыталась бы привести себя в порядок и очень жалела бы утраченный рог. Но была лишь какая-то апатия. Что такая маленькая потеря, всего какой-то рог, когда раз за разом ты умираешь и перерождаешься, уже почти с надеждой ожидая последней смерти. И уже всё равно, что если вы проиграете в этой миниатюрной войне, то умрут – навсегда! – тысячи ни в чем не повинных существ.

Всё так же сидя у чаши, она спрятала лицо в сложенных руках и, кое-как преодолев страх, позвала спрайтов.

Они явились, тихо смеясь. Они пришли, готовые если не исцелить, то помочь и поддержать. Вот только Аюшта больше не чувствовала никакой связи с ними, и смех их казался ей совсем-совсем чужим.

***

Холодные прикосновения чистой воды Фонтана, стекающей по коже и волосам, как совсем недавно стекала по ним кровь. Звук капель, срывающихся вниз, шелестящий шепот Древнего. Дыхание ровное, но то и дело в нем слышится сипение. Ощущения притуплены, они далекие, словно чужие. Словно это не ты стоишь сейчас под водопадом Фонтана, закрыв глаза, прислушиваясь к слабому ещё ритму сердца. Может, и правда не ты. Не тот ты, кем ты пришел сюда. Не тот ты, кто умер в лесу кошмарной смертью, разорванный на куски.

Вода исцеляет, заново собирая по крупицам. Отголоски боли эхом раздаются по телу, напоминая о невыносимых мучениях перед смертью. Напоминая, как наживо вырывали конечности, как ломали кости. Страх, боль, обреченность – всё свернулось в тугой комок, булькающим мешком с кровью в костяной клетке, сведенными мышцами, разорванными жилами.

А сколько раз ты сам обрекал других на такую смерть, упиваясь их болью, наслаждаясь ужасом в их глазах? Что, как оно тебе, Джа’Ракал, – быть жертвой?

Но это всё потихоньку отходит на второй план, пропадает в прохладном омуте Фонтана…

…Родная деревня под пещерой, и ты стоишь по колено в озере, чувствуя, как вода льется с плеч. Обряд посвящения: терпи и не вякай, пока на чистой коже шаманка ножом вырезает символ племени. Не смей кричать – не позорься! Ты выдержишь сейчас. Ты выдержишь и потом, с безумным хохотом врываясь в новую битву, новую мясорубку.

О, тот прекрасный бой, который он запомнил навсегда.