Dark Skies

Последние слова заклинания, остается лишь всадить посох в землю – и врата Бездны распахнутся, выпуская в мир подчиненного голема. Ланник предвкушал миг, когда он обрушит это исчадье Ада на противников, что ещё пытались дать отпор демону.

Но внезапно запястье вздрагивает, посох выскальзывает из рук, а всю ладонь заливает кровь, хлещущая из раны, где застрял сюрикен. Это проклятый кошак перед смертью успел-таки отомстить, выбив последним броском ещё несколько секунд своим товарищам. Пока чароплет дрожащими руками выдирал сюрикен из перебитого запястья, Морфлинг разорвал в клочья следующего противника: истонченная волна, полыхающая зеленым светом, возвышалась над Эредаром, растворяющимся лиловым пятном в воде, и теперь изумрудные глаза монстра уставились на ещё стоящего на ногах Люцифера.

Чернокнижник начал паниковать. Впервые за долгое время колдун ощутил, что ситуация действительно вышла из-под контроля.

Сюрикен звякнул о ступени лесенки, скатываясь в воду. Не поднимая посох – к чему лишние движения! – Ланник вскинул руки, готовясь снова выкрикнуть заклинание. И тут не повезло: взмах водяной руки в ответ, и колдуна попросту опрокинуло в воду, столкнув следом за металлическим лезвием сюрикена.

- ГОРИ В АДУ! – возвестил Люцифер, замахиваясь клинком.

Старик, кашляя, вынырнул из воды, цепляясь за каменные ступени. Гореть в Аду – отличное пожелание для этой водяной твари. Именно там Ланник сейчас и хотел бы увидеть Морфлинга. Но когда чародей обернулся, выглядывая своего противника, его взору предстала ослепительно яркая вспышка, полыхнувшая над рекой в лучах солнца.

Оставившая за собой только светящуюся воронку частиц.

- Твою ж мать…

«Идиот», – Ланник выполз на лестницу, поднимаясь на ноги. Ему неважно было, как он сейчас выглядит, его просто трясло от злости. – «Проклясть светляка было не судьба!»

Рычащая громада верховного демона уставилась на колдуна. А Демнок без страха смотрел на самого повелителя Бездны. Люцифер чувствовал, что этот проклятый смертный, сейчас досадливо кривящий широкий рот, не то, что уважения не чувствует, а открыто недоволен. Тупость союзников и наглость смертных начинала раздражать демона. Когда эта битва закончится, и Тьма позволит ему, он сожрет заживо первого из них, кто под руку попадется!

- Ммм, – донесся голос Стригвира с другого берега. – Ммм, эт…

Ищейка поднял голову. В клыкастой пасти застряли куски мяса, рядом валялась голова охотника за головами и его вырванный с целыми кусками плоти позвоночник. Гончая коротко кивнул на маленькую воронку света, оставшуюся на месте двух противников, улизнувших в самый последний момент.

- Один сюда ещё вернется, – сообщил он, выпрямляясь и вытирая кровь с челюсти, – или оба.

- Ставлю на то, – вздохнул Ланник, закатив глаза, – что эти двое всё же не такие дураки, – он выразительно покосился в сторону: – и вернется один.

Стригвир пожал плечами, вернувшись к сосредоточенному обгладыванию нового трупа. Надо же было чем-то занять время.

***

Выбрались.

Ио чувствовал себя плохо, очень плохо. Пусть даже испарения Фонтана и восстанавливали силы, но практически все их он старался отдать Морфлингу. Проклятье Люцифера не делает разницы, смертный его противник или нет. Оно одинаково для всех. И живой волне сейчас пришлось на себе его ощутить. Вот только прижавшийся к союзнику светлячок пытался смягчить боль последнего. Хоть монстр и переносил мучения молча, Ио чувствовал, как больно союзнику, кажущемуся обычно таким сильным и выносливым. Ещё чуть-чуть. Пока тому не будет ничего угрожать.

Пентаграмма медленно истлевает, живая волна стойко переносит её пламя. Но трех противников Морфлинг сейчас не осилит, тем более что колдун и гончая полны сил, да и у верховного демона выносливости хоть отбавляй…

Гондара спасти не получилось, что тоже как-то не прибавляло оптимизма.

Капля по капле отдавая свои жизненные силы, светлячок отсчитывал такты, остававшиеся до того мига, когда растянутая в пространстве пружина частиц кинет его обратно. За такт до конца цикла надо разорвать связь, вернувшись одному.

Обратный отсчет смертника.

Что ж, если для победы нужно принести в жертву себя, то почему бы и нет. В конце концов, он давно с этим смирился.

Ещё четыре такта…

Нить крошится в тлеющие искры, оседающие на траву. Прошелестев что-то успокаивающе, Морфлинг протянул прозрачные руки, ободряюще обняв союзника.

Как Нессаж когда-то…

От этой мысли стало совсем плохо, собранные было частицы разлетелись в дрожащий от боли туман. Сейчас хотелось просто не существовать. Просто не быть. Или быть всего лишь бесчувственным сгустком энергии, у которого нет и не может быть личности. Тем, кем он был когда-то, когда эта Вселенная только родилась в одной гигантской вспышке.