Дарственная на любовь

Тысяча нитей. Они стремились к итару со всех концов Долины, оплетали его плотным коконом, неразрывно связывая с сородичами, заставляя чувствовать их общую тревогу и общую боль. Скольких они уже потеряли? Больше двух десятков. И там, где еще недавно сияли яркие родовые нити, теперь чернела пустота: где-то небольшая – почти незаметная, словно крохотный разрыв на плотном полотне, а где-то большие рваные бреши – потерянные в бою товарищи. Сколько еще их погибнет? Скольких они лишатся, если Теар не найдет выхода. Если не выполнит свой долг.

На одной чаше весов – его клан. Сотни семей, сотни женщин и детей, нуждающихся в его защите. И Теар без колебания отдал бы за них жизнь. За их спокойствие и безопасность. Именно так должен поступить настоящий вожак. Вот только выходило, что жизнь нужно отдать не свою…

– Обещай мне, что все будет хорошо.

– Все будет хорошо. Обещаю. – И Теар закрылся, отгородился стальным щитом, надеясь, что Эмель не почувствует его лжи.

* * *

Мел уснула, словно котенок, свернувшись у него под боком, и Теару пришлось быть особенно аккуратным, чтобы встать, не разбудив ее.

За окном уже светало. Первые робкие лучи проникали в спальню, наполняя помещение холодным бледным светом.

Итару прошел к одной из стен. За крупной картиной в массивной позолоченной раме скрывался магический тайник. Теар распечатал его касанием и извлек на свет шестигранный ларец.

Еще раз взглянул на спящую девушку и тут же отвернулся, боясь изменить давшееся с таким трудом решение.

Он должен сделать это. Иначе Теар просто не сможет отпустить Эмель. Слишком прочной стала их связь. Слишком сильно держит его, заглушая голос разума.

Медальон-ключ с тихим щелчком провернулся в замке, и Теар откинул лакированную крышку. Лунный камень холодно блеснул в утреннем свете, но на ощупь был все таким же теплым. Итару приложил ладони к гладкой мерцающей поверхности и прикрыл глаза, сосредоточившись на родовой нити, тянущейся к Мел.

Всего-то и нужно, что разорвать их связь. И станет легче. Им всем станет легче…

Глава 8

Я уснула в покоях Лунного, а проснулась утром в своей постели. Словно и не было ничего. Словно наша ночь мне попросту приснилась.

И, тем не менее, мне стало спокойнее. Страх никуда не исчез, но теперь он хотя бы не вгрызался в душу, не раздирал острыми когтями нутро, не давая думать ни о чем другом.

Теар обещал, что все будет хорошо, значит, так оно и будет. Я верила ему, сама не знаю, почему. Просто мне нужно было во что-то верить, или в кого-то. Ведь до этого дня Теар всегда оказывался рядом, когда мне грозила опасность. Хотелось надеяться, что и сейчас он не даст меня в обиду.

Я усмехнулась: помнится, раньше я рассчитывала лишь на себя и всегда обходилась собственными силами, какие бы испытания ни подкидывала судьба. А сейчас мне просто хотелось спрятаться, скрыться за чьей-то широкой надежной спиной и верить, что все будет хорошо.

И когда я только успела так размякнуть? Когда перестала бороться и тихо поплыла по течению, доверив свою судьбу другим?

Ох, Мел, главное, чтобы потом не пришлось об этом жалеть…

Явившиеся в мои покои служанки помогли привести себя в порядок и принесли новую удобную одежду, которую мне следовало надеть на сегодняшний ритуал, – платье из плотной шерстяной ткани, подбитую мехом накидку и начищенные до блеска кожаные сапожки на гибкой подошве – самое то, чтобы лазить по горам. Жаль только, что костюм не брючный. Но и платье показалось мне вполне удобным – простое и вместе с тем элегантное.

Помимо одежды мне, разумеется, принесли завтрак и настойчиво посоветовали поесть поплотнее, чтобы хватило сил на весь долгий и трудный день. Похоже, даже дворцовая прислуга была в курсе того, что готовится на сегодняшний вечер. И в какой-то степени я была благодарна им за заботу, вот только мне кусок не лез в горло, а от вида запеченных яиц меня и вовсе затошнило. Я с трудом смогла впихнуть в себя пару ломтиков сдобы, и на этом трапеза была окончена.

Оставшееся свободное время я посвятила повторению заклинаний и рун. А ближе к обеду мы, наконец, выдвинулись к пику Хэджи. До подножия гор нас сопровождала королевская конница, а дальше пришлось покинуть теплый экипаж и пересесть на лошадей.

Я заметила, что дорога стала заметно хуже по сравнению с тем разом, когда мы с Теаром наведывались на вершину Хэджи. Кое-где по тропе расползались рваные трещины, то тут, то там валялись крупные обломки и камни. Ехать приходилось аккуратно, тщательно выбирая дорогу и не давая лошадям сорваться в бег: животные были взволнованы, недовольно фырчали и, кажется, были готовы в любой момент рвануть прочь из этого гиблого места.

Несмотря на пасмурную погоду, у разрыва было жарко и душно. Воздуха катастрофически не хватало. И даже то, что я скинула теплую накидку, ничуть не помогло.

– Тебе нехорошо? – Рядом оказался Теар, и я поймала на себе встревоженный взгляд его светлых родниковых глаз.

– Душно. – Я расстегнула верхнюю пуговицу на вороте платья, ничуть не заботясь о приличиях.

– Дыши глубже. И лучше – ртом. Этот запах всех сводит с ума.