Дарвиния

От разрывов содрогались стены. Американская артиллерия, подумала Каролина. И что это значит? А значит это, судя по всему, что теперь она подданная враждебного государства, находящаяся в воюющей стране. И вполне возможно, это самая малая из ее проблем. Доки полыхают – она увидела это, когда оттаскивала Лили от окна, – и верфи тоже, и здание таможни, а может, и битком набитый боеприпасами склад Джереда.

С востока дул легкий, но устойчивый ветерок, и в дальнем конце Кэндлвик-стрит тоже что-то горело.

Лейтенант кашлянул. Каролина повернулась и обнаружила, что он нерешительно переминается в дверях.

– Мне нужно в часть, – сказал он.

Этого Каролина не ожидала. Такая перспектива привела ее в ужас.

– Колин, нет! Пожалуйста, не оставляй нас одних!

– Служба, Каролина…

– Твоя служба может катиться к черту! Я не позволю, чтобы меня снова бросили на произвол судьбы. И Лили тоже!. Только не сейчас! Лили нужна защита.

«И мне тоже, – подумала она. – И мне тоже, видит бог».

Вид у Колина был растерянный и несчастный.

– Каролина, ну ты же должна понимать: идет война!

– И что ты собираешься делать? Выиграть войну в одиночку?

– Я солдат, – произнес он беспомощно.

– И сколько уже лет? Десять? Больше? Господи, неужели ты еще не закончил с этим? Неужели ты не заслуживаешь того, чтобы закончить?

Он ничего не ответил. Каролина повернулась к нему спиной и подошла к стоявшей у окна Лили. Дым горящих верфей застилал реку, но все же сквозь него можно было разглядеть скопления канонерок ниже по течению и английские корабли, которые американцы уже успели поразить, – развороченные снарядами дредноуты, уходящие под воду Темзы.

Канонада смолкла. Теперь с улицы доносились крики. В воздухе тянуло едким запахом древесного дыма и горящего топлива.

Молчание затягивалось. Наконец Колин произнес:

– Я мог бы подать в отставку. Ну, то есть, конечно, не в военное время. Видит бог, я думал об этом…

– Не надо оправдываться, – отрывисто бросила Каролина.

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. – Он поколебался. – Возможно, сейчас не лучшее время заводить этот разговор, но так уж вышло, что я люблю тебя. И мне небезразлична судьба Лили.

Каролина замерла. «Только не сейчас, – подумала она. – Только если он это не всерьез. Только если для него это не предлог, чтобы уйти».

– Попытайся меня понять, – взмолился он.

– Я-то тебя понимаю. А ты меня?

Ответа не последовало. Лишь негромко хлопнула дверь.

«Ну вот и все, – подумала Каролина. – С лейтенантом Колином Уотсоном покончено, черт бы его побрал. Теперь мы с тобой остались вдвоем, Лили. Главное – не плакать. Не плакать!»

Но когда она обернулась, Колин все еще был в номере.

Главными объектами атаки стали арсенал и британские военные корабли, стоявшие на якоре в порту. Все они были уничтожены в первый же час обстрела. Арсенал и портовые склады полыхали всю ночь. Несколько британских канонерок остались на плаву; горящие остовы зловеще отражались в медленных водах Темзы.

Изначально повреждения, нанесенные лондонскому порту, были сравнительно невелики, и даже пожар на верфях можно было бы потушить, если бы не несколько шальных снарядов, разорвавшихся в восточном конце Кэндлвик-стрит.

Первой штатской жертвой обстрела стал булочник по имени Саймон Эммануэль, не так давно прибывший из Сиднея. Его лавка опустела, едва американские корабли показались в устье Темзы. Он хлопотал у печей, пытаясь спасти партию булочек с изюмом, когда снаряд пробил крышу и взорвался прямо у него под ногами. Возникший в результате взрыва пожар с лавки Эммануэля стремительно перекинулся на расположенные по соседству конюшни и пивоварню на противоположной стороне улицы.

Местные жители, которые пытались тушить огонь, по цепочке передавая ведра с водой, были вынуждены спасаться бегством, когда сдетонировал недавно проведенный газопровод. При взрыве погибли двое городских служащих и беременная женщина.

Восточный ветер стал сухим и порывистым. Весь город заволокло дымом.

Следующий день Каролина, Колин и Лили просидели в гостиничном номере, хотя и понимали, что долго так длиться не может. Колин вышел купить еды. Большая часть лавок и лотков на Маркет-стрит позакрывались, некоторые были разграблены. Колин вернулся с буханкой хлеба и банкой патоки. Гостиничная кухня пострадала при обстреле, но в столовой бесплатно раздавали бутылки с водой.

Пожары в порту удалось обуздать, но восточные кварталы полыхали, и ничто не могло помешать огню сожрать весь Лондон. Пламя чудовищно разрослось, оно распространялось в непредсказуемом темпе, то внезапно бросаясь вперед, то замирая на ветру. В воздухе стоял запах гари. И не только гари.

Колин расстелил на столике носовой платок и положил перед Каролиной пропитанную патокой краюшку. Каролина откусила чуть-чуть и вернула хлеб на место.

– Куда мы пойдем?

Уходить так или иначе придется. И скоро.

– На запад, – спокойно произнес Колин. – Люди перебираются на вересковые пустоши, там есть палатки. Мы захватим одеяла.

– А потом?