Давай начнем все с начала (ЛП)

Люцифер садится за пианино, устало проводя рукой по лицу. Они находятся в «Люксе», тогда как прошлый Люцифер обосновался в пентхаусе, явно до сих пор пребывая в шоке. Хлои – Детектива – здесь тоже нет, и он понятия не имеет, где Рори или как все исправить.

Он не может даже обратиться за помощью к брату – одному из тех, кому доверяет больше всех в этом мире, потому что увяз в споре многолетней давности.

− Иди и спроси другого Люцифера – он же не может лгать, − настаивает он, − а потом снова слетай в Серебряный Град… и мы поговорим.

Аменадиэль так и делает, оставив Люцифера наедине со своими мыслями. В какой-то момент в зал заходит Рори, и при взгляде на нее он вновь поддается неотступно преследующей его тревоге. Он очень сильно ее любит. Иногда, думая о том, кем он был – тем, кто сейчас упивается виски и эгоистичной жалостью к себе наверху – Люцифер даже поверить не может в то, как сильна эта любовь.

Он внимательно вглядывается в нее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, потому что больше всего на свете хочет защитить ее, обезопасить от любых возможных угроз.

− Привет, пап, − весело и беспечно здоровается она, словно они не застряли в прошлом, понятия не имея, как их пребывание здесь может отразиться на будущем.

Она склоняется над пианино, опираясь предплечьями на его поверхность.

− Почему ты так спокойна? - спрашивает он, растерянно моргая.

Она пожимает плечами.

− Просто уверена, что все наладится, наверное. Я в тебя верю.

Он грустно улыбается. Иногда она так сильно напоминает ему свою мать, особенно когда проявляет такую же слепую веру в него и непоколебимую уверенность в том, что он достойный и хороший человек.

Он знает, что ему повезло в столь многих отношениях.

Он знает, что Люцифер наверху никогда ничего подобного не чувствовал. Он знает, что он не чувствовал ничего, кроме жалящего одиночества, хотя никогда не был один.

Он знает это, потому что когда-то пережил.

− Твой дядя вот-вот будет здесь, так что приготовься, − сухо замечает он. – Он может повести себя иначе, чем ты привыкла. В этом времени он был напыщенным, самодовольным ханжой… вообще-то, он совсем не изменился.

Он произносит это с усмешкой, без намека на злобу в голосе. В любом случае, он всегда находил нелепое фарисейство Аменадиэля – даже до того, как тот стал Богом – весьма забавным.

Когда упомянутый брат возвращается – с кислым выражением на лице и высоко поднятыми дымчато-серыми крыльями – Люцифер чуть было не говорит ему «может, не стоит пытаться убить меня, потому что ты утратишь свои драгоценные крылья и подумаешь, что пал так же, как и я», однако же держит рот на замке. Аменадиэль окидывает Рори пристальным взглядом.

– Привет, дядя А, – весело здоровается с ним она, усмехаясь при виде его растерянности. Она поводит плечами и как ни в чем не бывало выпускает крылья прежде, чем он успевает предложить еще хоть одно оправдание для своего скептицизма.

Аменадиэль широко распахивает глаза, увидев очередное подтверждение, что среди них есть ангел, которого он никогда прежде не видел и который не является их сестрой. Еще одно подтверждение, что они говорят правду.

Он переводит взгляд на Люцифера, пожимающего плечами в ответ.

– Безумие какое-то, – бормочет Аменадиэль. – Это одно из испытаний отца?

Люцифер закатывает глаза.

– Нет, это не испытание, трюк или еще что-нибудь подобное, побуждающее тебя из штанов выпрыгивать, чтобы расшифровать его «неисповедимые пути». Это то, чем кажется, брат.

– Но ангелы не могут размножаться.

– Могут и делают, – возражает Люцифер, добавляя про себя «и ты в их числе». И внезапно, словно сама Вселенная напоминает ему об этом, он поднимает взгляд и видит на входе в «Люкс» Чарли.

Люцифер встает, широко распахнув глаза от удивления при виде племянника. Упомянутый племянник отрывисто машет ему и отступает в тень дверного проема. Решив, что не стоит еще больше расплавлять Аменадиэлю мозги, открывая, что у него появится собственный ребенок, Люцифер опускает руку на плечо брата и начинает подталкивать его к дверям.

– В любом случае, я понимаю, что тебе нужно время, чтобы все это переварить, – говорит он, одновременно усиленно махая рукой Чарли и не отрывая от него многозначительного взгляда, без слов давая понять, чтобы он ушел с дороги. – Почему бы тебе не обдумать это как следует, а? Пары дней должно хватить.

Аменадиэль открывает было рот, чтобы ответить, но Люцифер выпихивает его за двери и закрывает их за ним.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – резко развернувшись, обращается он к Чарли. – Как ты тут оказался?

Чарли растерянно моргает, переминаясь с ноги на ногу с несколько неуверенным выражением на лице.

– Ого, а это место совсем не изменилось.

Широко улыбающаяся Рори устремляется к нему, чтобы обнять.

– Какого хрена? – выдыхает она, когда ее руки соприкасаются лишь с воздухом.

– Меня тут на самом деле нет, – поясняет Чарли. – Папа проецирует мой образ. У нас мало времени. Мама заставила нас это сделать, хотела убедиться, что вы в порядке.