Читаем Давид Бурлюк. Инстинкт эстетического самосохранения полностью

Жить долго нужно не только в России. Третья волна признания и успеха пришла к Давиду Бурлюку, когда ему было почти шестьдесят, и сопровождала его до самой смерти. Ему удалось найти новые стили, темы и сюжеты, которые полюбили американцы. Начиная с 1941-го каждый год с его персональных выставок покупали чуть ли не все работы. А главное — он нашёл свою галерею.

Его первая персональная выставка в нью-йоркской «ACA Gallery» прошла в мае 1941-го. На ней была представлена 41 картина, в том числе, помимо привычных пейзажей и портретов, несколько абстракций и портрет матери (продублированная работа 1908 года). Всего в «ACA Gallery» пройдут 25 прижизненных персональных выставок Давида Бурлюка. «Каждый год продаётся более ста моих картин — и надо усиленно производить», — писал он в 1956 году Николаю и Оксане Асеевым; а в феврале 1960-го Николаю Никифорову: «Я стараюсь много писать, так как мои картины в Нью-Йорке в АСА — все проданы». Вторая выставка Давида Бурлюка в «ACA Gallery» состоялась уже в декабре того же 1941 года, а последняя прижизненная — в апреле 1965-го. Выставка памяти Давида Бурлюка прошла в галерее с 31 октября по 18 ноября 1967 года. И после этого его работы многократно демонстрировались в галерее.

«American Contemporary Art Gallery» была основана в 1932 году, в самый разгар Великой депрессии, искусствоведом и коллекционером Германом Бароном. В то время «ACA» была одной из трёх галерей в Нью-Йорке, которые демонстрировали в первую очередь работы прогрессивных американских художников. Среди первых там прошли выставки Стюарта Дэвиса, Ясуо Куниёси, Рокуэлла Кента, Алисы Нил, Барнетта Ньюмана. В 1935 году в «АСА» состоялись первые заседания Конгресса американских художников, предшественника «W. P. A.». В 1960-х галерея открыла свой первый зарубежный филиал в Риме и галерею «ACA Heritage» в Нью-Йорке, а в 1990-х — галерею в Мюнхене.

Галерея работает и сегодня, за более чем 80 лет организовав более 800 выставок и опубликовав более 400 книг и каталогов. Имена художников, с которыми сотрудничала и продолжает сотрудничать «ACA Galleries», говорят сами за себя: это Джексон Поллок и Сальвадор Дали, Пабло Пикассо и Жоан Миро, Энди Уорхол и Георг Гросс, Ли Краснер и Фернан Леже, Мозес Сойер и многие другие. Давид Бурлюк попал в отличную компанию!

А тогда, в 1930-е, галерея была нацелена в первую очередь на сотрудничество с художниками, работавшими в жанре социального (не путать с социалистическим) реализма. Уже вторая выставка называлась «Selection from the John Reed Club» — она задала тон и чётко определила направление работы. Давид Бурлюк был в то время членом этого клуба, названного в честь американского журналиста, автора знаменитой книги «Десять дней, которые потрясли мир». Клуб Джона Рида был создан членами редколлегии радикального журнала «New Masses» в 1929 году и просуществовал до 1936 года. Руководил им близкий приятель Бурлюка Майкл Голд, а среди членов клуба (из почти 1200 участников 750 художники) были Луис Лозовик, Абрахам Волковиц, Минна Гаркави, Макс Вебер… В общем, никаких шансов остаться вне клуба у Бурлюка не было.

В брошюре-каталоге к своей второй выставке в галерее в декабре 1941-го Давид Бурлюк писал: «В то время, когда открывается моя выставка, я стою на пороге шестидесяти, но только этим летом после моей выставки в “ACA Gallery” я получил возможность путешествовать по стране и позволить себе роскошь переехать из пыльных Нью-Йоркских апартаментов в небольшое имение Литл Кейп Анна (мыс Анна) в красивое окружение природы Хэмптон Бейз Лонг-Айленда. <…> Здесь в уединении я надеюсь посвятить всё своё время рисованию, письму и литературе. Всем этим я обязан друзьям моей живописи, которые купили мои работы и сделали их известными среди своих знакомых».

«Друзья живописи» Давида Давидовича существовали всегда, а вот активное начало покупок его картин означало важный поворот во вкусах американской публики. С конца 1930-х её стало гораздо более, чем прежде, интересовать современное искусство.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932

Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары. Двадцать пять лет он сотрудничал с Арагоном, являясь главным редактором газеты «Летр франсез».

Пьер Декс

Искусство и Дизайн / Культурология / История / Прочее / Образование и наука
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции

Это книга об удивительных судьбах талантливых русских художников, которых российская катастрофа ХХ века безжалостно разметала по свету — об их творчестве, их скитаниях по странам нашей планеты, об их страстях и странностях. Эти гении оставили яркий след в русском и мировом искусстве, их имена знакомы сегодня всем, кого интересует история искусств и история России. Многие из этих имен вы наверняка уже слышали, иные, может, услышите впервые — Шагала, Бенуа, Архипенко, Сутина, Судейкина, Ланского, Ларионова, Кандинского, де Сталя, Цадкина, Маковского, Сорина, Сапунова, Шаршуна, Гудиашвили…Впрочем, это книга не только о художниках. Она вводит вас в круг парижской и петербургской богемы, в круг поэтов, режиссеров, покровителей искусства, антрепренеров, критиков и, конечно, блистательных женщин…

Борис Михайлович Носик

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Мировая художественная культура / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное