Читаем Давид против Голиафа полностью

6. ЮЖНАЯ АМЕРИКА. Со времен «доктрины Монро» эта зона определена как «внутренний двор» США, где, опираясь на сеть «банановых республик», возникших после ухода испанской и португальской метрополий, Вашингтон имеет возможность проводить бесконтрольную грабительскую политику, основанную на монетаризме и сырьевой эксплуатации. Главной проблемой здесь является непримиримая оппозиция (восходящая корнями еще в старую Европу) англосаксонского и латинского начал, осложненная в этом регионе добавлением к латинскому еще и мощного индейского фактора. Человеческое пространство Южной Америки, в конечном счете, сложилось вокруг антиамериканского этического импульса, который находится в основе идеологии боливаризма во всех его разновидностях. Это спектр простирается от колумбийских наркокартелей до бразильской теологии освобождения. Парадоксальным образом американским стратегам в наименьшей степени удалось разработать эффективное решение для нейтрализации «грингофобского» пространства к югу от Рио-Гранде, о чем свидетельствует интенсивность оппозиционного движения в наиболее близкой и контролируемой Вашингтоном Мексике, а также превращение распространяющегося в Латинской Америке протестантизма вопреки всем расчетам американских политтехнологов в новый антиамериканский фактор.

7. ЯПОНИЯ. С точки зрения США, она при всей своей экономической значимости является одним из наименее опасных вызовов американской великодержавности в силу прямого военно-политического контроля США как над политическим режимом, так и над собственно территорией. Фактически, уровень этого контроля существенно не изменился со времен генерала Мак-Артура. Тем не менее, в 1945 г. США под давлением британского союзника были вынуждены сохранить японский императорский дом (Императора первоначально предполагалось судить и казнить как военного преступника, а в стране установить республику). Японская монархия после революции Мэйдзи вошла в мировой клуб сверхэлит, выступающий главным разработчиком глобальной системы; таким образом, на уровне символов Япония продолжает оставаться противником американского проекта, что и выражается в фактической неурегулированности «мирных» межгосударственных отношений между Токио и Вашингтоном.

Американские стратеги рассчитывают использовать традиционное межцивилизационное противостояние Японии и Китая в схеме возможного внешнего окружения китайского государства, к которой, возможно, будет подключена также Индия, некоторые государства ЮгоВосточной Азии и построссийские образования на территории Сибири и Дальнего Востока.

<p>2. Сценарий развязывания региональных конфликтов в целях нейтрализации возможных вызовов в адрес американской гегемонии</p>

Американский проект большой европейской войны

Специфика обстановки в современной Европе характеризуется глубоким административным дуализмом, возникшим в результате сочетания на одной территории двух взаимоисключающих проектов, каждый из которых имеет свои инициативные и лоббистские группы политических сторонников, бюрократические корпорации и правовые базы. Речь идет о старом проекте Североатлантического договора (NATO) и о новом проекте Европейского Союза. Первый из них является формой закрепления американской оккупации Европы с превращением последней в военно-политический придаток США. Вооруженные силы NATO при этом являются оперативным подразделением армии США.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия