Читаем De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II полностью

Семьями Ротшильд и Рокфеллер не исчерпывается перечень неформализованных структур, чьим лицом выступал Александр Кинг. В части, посвящённой биографии А. Кинга, подробно описывалось его участие в формально частной разведывательной Организации Z, возглавляемой К. Дарси, и контакты с сетью Стефенсона, которая была американским сегментом организации К. Дарси. В этом плане важно упомянуть: отличительная черта британских спецслужб — неформализованный характер многих из них. Эта традиция коренится в XVII или даже в XVI в. и сохранилась, как это ни парадоксально, до сегодняшних дней. Даже после того, как существование МИ6 было официально признано и она получила строку в государственном бюджете, по мнению ветеранов американских (и не только) спецслужб, в Британии и сегодня сохраняются действующие от имени и по воле государства неформализованные по своему характеру частные разведывательные организации. В рамках этой традиции и действовала сеть Дарси со своим американским сегментом, руководимым изобретателем и мультимиллионером Стефенсоном.

В Британии, пожалуй, как нигде, кроме, возможно, Израиля, сильна не просто клановость, а корпоративность ветеранов спецслужб. На Туманном Альбионе бывшие работники спецслужб, вне зависимости от того, принадлежали они к формально существующей военной разведке либо к неформализованным разведывательным организациям, представляли и представляют в прямом смысле корпорацию. Как для каждой корпорации, для спецслужбистской характерны определённые формы существования, организация общения, способы согласования интересов, методы сглаживания противоречий и институты разрешения споров.

Одной из форм постоянного общения в Британии традиционно являются клубы. Клуб спецслужб, в значительной степени имевших, а частично и имеющих неформализованный характер, сам по себе, в отличие от большинства британских клубов, не имел и не имеет юридической институциализации. Нормативное оформление ему заменяет наличие определённых ритуалов и постоянство места и времени сборов. В 1990‑е — начале нулевых годов автор имел честь несколько раз общаться с бывшим работником британских спецслужб Д.К., особенно известным миру своей второй профессией — литератора. Однажды Д. К. пригласил пообедать в один из старейших лондонских пабов, расположенных недалеко от его дома в Хемпстэде — «Паб Холли Буш». Во время обеда он упомянул, что в этом месте примерно раз в полгода собираются Peat Hunters («болотные охотники»). Среди членов этого сообщества, наряду с другими известными по мемуарной литературе о британских спецслужбах фамилиях, он упомянул и Александра Кинга, пользовавшегося большим уважением в этой среде.

О спецслужбистском сообществе, стоящем за спиной А. Кинга, необходимо сделать одну важную оговорку. Известно, что в Британии существует несколько подобных клубов. «Болотные охотники» относятся в основном к людям, которые занимались аналитической, научно — технической разведкой, а также по долгу службы работали в западных подразделениях британской разведки, т. е. против Западной Европы и США. Кроме того, особенно широко в этом сообществе были представлены люди, связанные именно с неформализованными структурами британского разведывательного сообщества. По своим политическим симпатиям они относились в своём большинстве либо к британскому аристократическому центру, ориентированному на районы так называемой доброй старой Англии, Манчестерско — Ливерпульский индустриальный узел и Шотландию. В связи с этим их позиция очень часто, особенно начиная с середины 1960‑х гг., входила в противоречие с официальной политикой правящего британского истеблишмента, включая как лейбористскую эпоху Гарольда Вильсона, так и консервативную по форме, но подчинённую Сити и Уолл — стрит по существу эпоху Маргарет Тэтчер.

При всём значении институтов, где был формализован А. Кинг, и могущественных неформализованных, а в чём — то и теневых сил, стоящих за ним, ключевое значение, бесспорно, имели экономические структуры, чьи интересы выражал А. Кинг, стремясь вместе с А. Печчеи и своими советскими партнёрами создать новую, невиданную ранее фабрику мысли. Большой загадки, что это за структуры и где они расположены, в случае А. Кинга нет. Это стремительно набиравшие в 1960‑е гг. мощь и влияние транснациональные производственные корпорации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное