Де-Вита. Часть 1

В этот момент завибрировала первая струна в оркестре, и оратория была велена начаться по указу уже посла с той компании гостей и принцессы. Он хоть и выслушал от принцессы самое страшное, а именно угрозы о беседах с её отцом о том, как они всё организовали, что может оставить этого мистера без работы, а возможно и без жизни, но работал гладко и достохвально, как до миллиметра выверенные часы из одной соседней страны. Он тут же сумел приманить народ, что уже начал рассасываться по всему большому зала дворца и дал команду начать ораторию.

– Да так, опять наболевшее. Не переживайте так за меня, Маурисина. – Моментом ранее возмущённый и злой Вангер убавил пыл речи и сказал с облегчением, но наигранным это Изабелле, но также отвернувшись от перил балкона, тем самым, открывши позу тела для Екатерины.

– Это как-то связанно с вашим родом деятельности?

Лишь одним предложением, Моретти смогла напугать Кристиана и заставить его чувствовать себя неловко, будто не в своей тарелке. Неловко то от того, что вся его работа в оппозиции, притом самой презираемой и преследуемой в королевстве, должна оставаться в секрете. Это касается, как и самых разных слушков, так и самого человека. Так получилось, что Дюпоньеры разделились, и появилось ещё одно течение, которое было более радикализированно и извращенно. Они стали третьей по узнаваемости альтернативой государственности, действующей уже. И если, кто-то из этих, заметит Вангера, а он им отлично знаком, то они не упустят шанса избавиться от своего конкурента.

Но также из-за обычного инкогнито политически он никому не рассказывал о своей работе и даже по-настоящему подрабатывал, чтобы не было подозрений. Екатерина настоящее исключение в его жизни. Он, конечно, не сразу ей раскрывался, но отлично чувствовал себя с ней и поэтому, она стала, почти единственной, кто знал про него больше остальных. И даже такие мелочи, как работа и политические взгляды. По сему, Вангер не запускал ситуацию и не растерялся.

– Да, Катерина. К слову, давайте не будем говорить о работе, мы же развеяться пришли сюда. – На скорую руку, Кристиан как-то перевёл разговор в новое русло и чудом это сработала, отныне этим вечером, эту тему уже не задевали.

– Ой, точно. Кстати, Изабель, как ваш цветочный бутик? – Спросила, забыв о недавнем Моретти и помогла тем самым Вангеру.

Кристиан тем временем уже опять отвлёкся на церемонию оглашения лиц, прибывших сюда с намерениями провести, уже ранее вами известные «переговоры».

– Надо же, как я рада, что вы знаете о моей работе. Это вам Вангер сказал? – Раздосадовано и приятно удивившись спросила Изабель.

После этого у них с Екатериной завязался страстный диалог, хоть он был и ни о чём. Но стоит к этому привыкнуть, если собираетесь часто общаться с девушками во время отдыха.

В зале тем временем воцарила относительная спокойность и плавность в поведении людей. Ранее нам представленные личности ещё продолжали держать меж собой диалоги. Но вот Анжелика Дорногаль была возмущена поведением гостей в большом зале, от чего быстро выместилась на улицу, и судя по направлению, последовала к вратам, что приведут её в вторую часть дворца. Её явно пропустили туда, так как дочери кардинала, также страшно противиться, как и самому кардиналу, и это знали все стражники всех дворцов, соборов и базилик, которые часто посещала Дорногаль. Это, конечно-же, замечали не только люди из большого зала, но и гости входящие после оглашения своего на балкон. Особенно встревожилась принцесса, уж что, но дочери кардинала стоит и нужно бояться, кто знает, что она захочет, этим может стать и жалоба на принцессу, что якобы задержала мероприятие опозданием и неумелостью.

Но всё что после, смогло уже напугать не только принцессу, но и короля, и даже отчаянного Кристиана.

Совершенно неожиданно, будто текуче, в большой зал стали заходить странно одетые люди, и разбредаться по залу равномерно, постепенно заполняя его с всех сторон, наверняка, чтобы не было резких подозрений. Люди были с плащами, в капюшонах и слегка приклонёнными головами. Этих людей постепенно становилось больше, и они стали видеться чаще в толпе.

Они стояли на своих местах, пока не пришло время завершения и без того затяжной оратории, и абсолютно, неоспоримо ненужной речи, представляющей гостей, так как это было известно ещё за лунный месяц до этого события. Вдруг в толпе, один из тех капюшонов запел. По началу слышались возгласы возмущения толпы в большом зале.

– Да как так можно?

– Вышвырните эту чернь!

– Замолчи, покуда уши не завяли!

– Что этот чёрт поёт?

– Кто его сюда впустил?

– Он ещё смеет петь La Guillotine Permanente!

Вдруг, как в противовес этим восклицающим, запели и ещё, только уже, с другой стороны, те самые капюшоны и к ним стали понемногу добавляться люди.

С каждой дюжиной секунд, количество людей, запевших такую песню как La Guillotine Permanente становилось больше, и уже пели не только капюшоны, но и простые граждане.

Le député Guillotin

Dans la médecine

Très expert et très malin

Fit une machine