Deaf-Blind Reality

Я никогда раньше не видела этого человека. В то время у меня даже не было его фотографии. Все, что я знала, - это то, что он мне о себе рассказывал. И все же все шло так хорошо. Он сказал, что любит меня. Еще ни один мужчина не любил меня так романтично.

Наконец мы с Грегом решили встретиться в реальной жизни. Поначалу было так неловко. В Интернете мои нарушения слуха и зрения были бессмысленны. В реальной жизни я не могла их игнорировать. Иногда ему приходилось повторять за мной или помогать мне идти в темноте. Казалось, он был не против. После первого же визита я поняла, что это правда. Я была влюблена, и он любил меня в ответ. Я и представить себе не могла, что такое может случиться. Мы продолжили наши отношения по Интернету и навещали друг друга раз в месяц или около того.

Это были отношения "от и до". Пару раз он разбивал мне сердце. Я всегда принимала его обратно. Мне так хотелось быть любимой. Я могла мириться с его отношением и проблемами, лишь бы он был в моей жизни. Проблема, похоже, заключалась в его матери. Когда он учился в школе, мы так хорошо ладили. Когда он возвращался домой, он становился холодным и отстраненным. Его мать не одобряла меня из-за моей инвалидности. Несколько раз ей удавалось вбить клин между нами. Как только Грег покидал дом матери, он снова хотел меня вернуть.

После окончания колледжа я переехала в Мэриленд, чтобы жить с Грегом. Мы жили в одной квартире. Он был моим первым серьезным парнем. Я ничего не знала об отношениях, кроме тех, что были у нас с Грегом. Мне не с чем было сравнивать.

Мы с Грегом обручились, а потом поженились. Мы вместе купили дом и завели ребенка. Это было все, что может быть у любого нормального человека. Для меня это было воплощением мечты. Я чувствовала себя нормальным человеком.

Моему сыну Дэниелу было шесть месяцев, когда я заболела. Внезапно я полностью оглохла, ослепла и не могла ходить. Грегу пришлось ухаживать за мной, как за младенцем. Он кормил меня, одевал и сажал на горшок. Как будто у него было двое детей, а не ребенок и жена. В это время все изменилось. То, что раньше было легким нравом и несколькими случайными актами насилия, превратилось в ежедневные издевательства. Грег был так зол. Он злился на работу и вымещал злость на мне.

Он бил и толкал меня. Он пинал меня и бросал в меня вещи. Он ударил меня. Он принуждал меня к сексу. Он говорил мне самые жестокие вещи и заставлял меня плакать. Я жила в кошмаре.

Грег сказал мне, что моя ухудшившаяся инвалидность не имеет значения. Он не злился из-за этого. Он был не против помочь мне. Он утверждал, что очень любит меня и не может без меня жить. Но при этом он так плохо со мной обращался. Я боялась его и того, что будет дальше. Я не решалась уйти от него - боялась потерять Дэниела. Мой ребенок был моей жизнью; он был единственным, что помогало мне пережить трудные времена.

Когда Дэниелу было пять лет, он сказал мне: "Папа плохой, потому что он делает тебе больно". В конце концов я поняла, что должна уйти из брака, чтобы спасти сына. Он не подвергался физическому насилию, но каждый день видел, как его отец обижает мать. Это должно было квалифицироваться как эмоциональное насилие. Я не могла позволить этому продолжаться.

Родители помогли мне сбежать с Дэниелом, пока Грег был на работе. Мы переехали к моим родителям в Огайо. Я обратилась в суд и добилась опеки над Дэниелом. Я также развелась с Грегом. Он больше не является частью моей жизни, кроме того факта, что он отец Дэниела. Наши отношения закончились.

Жить в Огайо намного лучше. Мы с мамой очень близки. Я не могу общаться с отцом и братом, поэтому наши отношения несколько натянуты. Я бы хотела, чтобы они выучили язык жестов, но не думаю, что они когда-нибудь это сделают.

Большая часть моей семьи живет в Огайо. Я не близок ни с тетями, ни с дядями, ни с двоюродными братьями и сестрами. Они тоже не знают языка жестов, а я больше не понимаю речи. Они похлопывают меня по плечу, чтобы сказать "привет". Они говорят обо мне с моей мамой, но не со мной. Меня это больше не беспокоит. Если кто-то из родственников действительно хочет быть частью моей жизни, он найдет способ общаться со мной. Они хотя бы попытаются. Я знаю, что мои родственники любят меня, но без способа общения невозможно поддерживать сколько-нибудь значимые отношения.

После переезда обратно в Огайо у меня по-прежнему не было друзей. Я не знаю, как быть частью социальной группы без зрения и слуха. Я не могу видеть, что происходит. Мне нужно, чтобы кто-то рассказывал мне о каждой мелочи. Я не могу идти в ногу со временем и никогда не чувствую себя частью группы. Я просто посторонний человек, который случайно оказался в том же районе.

Отсутствие доступа к телефону, сотовому телефону, пейджеру, мессенджеру и текстовым сообщениям также затрудняет формирование отношений. Люди используют технологии как часть социализации. Я упускаю этот момент, потому что у меня нет такой возможности. Нет такого понятия, как "я позвоню тебе позже", когда я не могу даже позвонить.