Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Панисламские нарративы глобального порядка возникли в подлинно межимперском контексте в конце XIX века, но в какой-то момент Османская империя символизировала надежды колонизированных мусульман Азии и Африки, прагматично используя эти панисламские симпатии в своих требованиях о принадлежности к Европе в качестве равноправного имперского члена. Накануне Первой мировой войны османское правительство представляло титул халифата своего монарха как духовного суверена мусульманского населения отчасти для укрепления геополитического союза с британцами против России. Использование панисламизма для радикальной и революционной дипломатии в Азии и Африке можно проследить по реакции на итальянское вторжение в североафриканскую провинцию Османской империи в 1911 году. Территориальные потери Османской империи после итальянского вторжения в османскую провинцию Ливия в 1911 году привели к более широкой мобилизации общественного мнения в мусульманских обществах от Индии до Западной Африки. Действия Италии были явным нарушением международного права, однако европейские державы не вмешались, чтобы осудить итальянцев и защитить законные права османов в международном праве. Индийские мусульмане мобилизовали свои силы, чтобы оказать давление на Лондон и заставить его вмешаться на стороне Османской империи против нарушения итальянцами международных норм, утверждая, что Великобритания, как крупнейшая мусульманская империя в мире, несет моральную ответственность за помощь османам. В манифесте, выпущенном мусульманскими студентами в Эдинбурге, цитируется строка из турецкой газеты, прежде чем обратиться к мусульманам с просьбой собрать пожертвования для укрепления османского флота: "Договоры придумываются европейскими державами, чтобы ввести в заблуждение и обмануть, чтобы быть разорванными и выброшенными, когда это необходимо". Именно в этот период османские вооруженные силы были названы последней армией ислама, лозунг, который будет повторен во время Первой мировой войны.

Во время мобилизации Османской империи против Италии османская элита утверждала, что выживание и сила Османской империи связаны с будущим ислама и мусульманского мира. Представление межимперских войн как столкновения цивилизаций и рас было распространенным способом восприятия, интерпретации и освещения международных отношений в первые два десятилетия XX века. Балканские войны 1912-1913 годов еще больше подтвердили убежденность османской элиты в том, что политика использования международного права для защиты своей империи не сработала. После двух лет ожесточенных боев, в ходе которых большое количество мусульманского населения было перемещено с Балкан во внутренние районы Османской империи, а также ряда массовых убийств, Османское государство было вынуждено уступить почти все свои европейские территории коалиции балканских государств. Это событие было воспринято в европейских консервативных кругах как необходимое изгнание варварских турок-мусульман из цивилизованной Европы, и во время болгарского военного штурма османской столицы Стамбула среди широкой европейской общественности возникло волнение по поводу того, что городу может быть возвращена его прежняя христианская идентичность. Сочувствие европейцев к резне, совершенной христианами против мусульманского населения на Балканах, привело к панисламскому восприятию нового "христианского крестового похода" Европы против мусульманского мира и к тому, что османская Турция должна была рассмотреть новую политику.

Балканские войны продемонстрировали значение государств, получивших независимость от османского владычества, таких как Греция, Сербия, Болгария и Черногория, в построении нарратива столкновения цивилизаций, поскольку они оправдывали свои войны утверждениями, что мусульманские османы не могут иметь никакого суверенитета на священных христианских землях Европы. Чувство разочарования от неспособности османской элиты обратиться к европейскому международному праву для защиты своего суверенитета и присутствия на Балканах выразил младотурецкий интеллектуал Селал Нури, писавший о расовой политике международного права накануне Первой мировой войны в книге под названием "Международное право с нашей точки зрения":

 

Существует не один, а два вида международного права. Один для нас, а другой для них, европейцев. Мораль и сознание Европы также не одно, а два. Одна никогда не сопереживает нашим страданиям и катастрофам. [В жилах каждого европейца течет римская кровь... Если сегодня поцарапать кожу любого европейца, то под ней можно обнаружить крестоносца".