Дебют магии

Очень красивую коробку, покрытую пестрой мозаикой, на крышке которой луковичкой красовался бант. Коробочка производила впечатление чего-то невероятного — словно все соки и краски мира слились в ней. Она привлекала.

Глаза Бурббона стали больше в несколько раз.

— Не спешите радоваться, — «как бы мэр» улыбнулся, — вы просто не знаете, что внутри…

— И что же там?

Платз наклонился к уху мэра и что-то прошептал.

Интрига практически умерла.

Глаза Бурббона стали еще в несколько раз больше, лицо превратилось в калейдоскоп эмоций, а потом он не выдержал и крикнул:

— Что?! Но ведь Эликсира Вечной Жизни не существует!

И вот тогда интрига умерла окончательно.

Практически все, кто был еще в состоянии разобрать человеческую речь, обернулись. Эликсир Вечной Жизни. Новое Алхимическое Чудо. И прямо перед ними.

— Враки! — не выдержал Фуст. — Никто не мог создать ЭТО!

— Ну почему же, дорогой Фуст, — улыбнулся Платз, — ты ведь создали Философский Камень? А если существует Философский Камень, то есть и путь к созданию Эликсира Жизни.

Бурббон замер, смотря на коробку. «Как бы мэр» галантно вручил ее в слегка трясущиеся руки мэра, а потом театрально снял шляпу, подкинул и поймал трость и сказал:

— Все для вас…

Количества яда, содержавшегося в этой фразе, хватило бы на десяток магазинов Беладонны. Этими тремя словами можно было жалить, уподобляясь скорпиону.

Мэр нервозно открыл коробку — внутри она оказалось обделана алым бархатом. Но то, что скрывалось меж обшивки, поразило Бурббона еще больше.

В прекрасной раковине, принадлежавшей словно не этому миру, лежала закупоренная блестящая колба необычной формы с жидкостью.

— Глазам… ик своим… ик не… ик верю, — произнес мэр, заикаясь после каждого слова. — Эликсир Вечной Жизни…

Бурббон аккуратно поднял вверх ракушку. Алхимическое Чудо действительно выглядело, как отдельное произведение искусства. Все смотрели на этот блестящий сосуд, словно он был не от мира сего, и все видели в этом самое настоящее чудо, Эликсир Вечной Жизни, который достался мэру Бурббону.

Даже в роскошном Дворце Удовольствий этот подарок выглядел невероятно, словно ярко упакованная под Новой Год пара носков, о которой человек даже не догадывался и радовался, пока не открывал сам подарок.

— Я его так себе и представлял, — проговорил мэр Златногорска, стараясь избежать икания. — Так же… великолепно!

Напряжение в воображаемом зрительном зале достигло своего максимально уровня, и людей начинало вдавливать в их кресла. А те, кто уже знал сюжет спектакля, захлопали, потому что обладали информацией, которой другие не владели.

Денвер зарисовал в блокноте флакон с Эликсиром и довольно улыбнулся. К сожалению, сложно смотреть постановку и одновременно фиксировать сюжет. Но у главного редактора получалось.

— Ну что, как вам подарок? — Платз весь горел от нетерпения.

— Я в восторге, — декларировал Бурббон, — и теперь я официально заявляю, что становлюсь бессмертным! Радуйтесь, ведь ваш любимый мэр теперь сможет быть с городом веки вечные! Просто невероятно! Я — первый вечножитель в мире…

Мужчина в коричневом почесал усы и, откупорив пробирку, поднял флакон словно бокал.

А взор Магната, привыкший к деталям, заметил еще одну, весьма важную. Она была синего цвета и шла к мэру…

Бурббон уже был готов принять дар бессмертия, и флакон замер у его рта. Вот оно, заветное мгновение, которое и для мэра, и для «как бы мэра», тянулось как мед… Только вот один из них знал о ложке дегтя, а другой — нет.

— Господин Бур…

Ботинки Инфиона прилипли к полу и он, запутавшись в собственных ногах и поддавшись неуклюжести, споткнулся и полетел вперед. В этот раз, Ромио и Лолли не было рядом, и полет обещал быть нормальным.

Время вновь словно замерло, и тело волшебника очень медленно стало падать в сторону мэра. Голос оборвался на полуслове, превратившись в абсолютное ничего.

А потом работник Бурта врезался в Бурббона и резко шлепнулся на пол.

Мэр города пошатнулся от такого неожиданного толчка, Эликсир Вечной Жизни вылетел из рук и, следуя прямиком за Инфионом, шлепнулся на пол. Только вот склянка такого падения не пережила.

Осколки стекла разлетелись по полу, жидкость расплескалась тонкой пленкой, а ракушка отлетела куда-то в сторону.

В этот момент разрушились две мечты длинною в, говоря образно, вечность.

Кто-то назовет падение волшебника в воображаемом спектакле «роялем в кустах», но жизнь постоянно подкидывает эти самые рояли, когда их ждешь меньше всего. И чаще всего, они падают прямо на голову.

Бурббон упал на колени и принялся панически водить руками по жиже, иногда натыкаясь руками на колющие осколки стекла. Он никогда бы не стал лизать с пола, и где-то в голове проговаривал, что не будет этого делать, хоть соблазн был велик. Бурббон не мог пасть так низко. Хотя, он не знал, что и так пал ниже некуда — даже Люцифер по сравнению с ним остался ангелом.

А потом мэр сдался — он прекратил шевелить руками и, вглядываясь в отражение, что мерцало на тонкой лужице жижи, прорычал прямо в пол, но так громко, чтобы услышали все:

— Вон, — сквозь зубы выдавил он. — ВСЕ ВОН!