Дебиземия

– Это еще что за явление? – вырвалось у Карюхи. – Нашу жрачку без спроса трескают. – Она хмыкнула, порывисто выпрямила спину. – Ты живой, Бат Боил? Как ты тут очутился? Мы только недавно, – она хотела сказать «видели тебя в пещерах», но вовремя спохватилась, осознав, что сама только что была в подземелье и вот разом оказалась тут. И объяснить не в состоянии, как это произошло. А потому глупо ожидать, что Бат Боил что-то объяснит. – Ну и ну, – уже больше не удивлялась, смотря, как деби продолжают невозмутимо жевать. Привстала на корточки. – Эй, ты чего молчишь, Бат Боил? Под глухонемого косишь? – Усмехнулась и вскочила с корточек. – Да он же, наверное, нас не видит, – проговорила друзьям и рукой провела по голове, чтобы удостовериться, что материя круга Эйхро на месте, но на голове ничего не было. – Должен видеть, материи нет.

Бат Боил не отвечал, его взгляд блуждал по лицам людей, широкие челюсти работали не переставая. Лугатик вытер о циновку вспотевшие ладони. Раппопет недовольно что-то проурчал себе под нос. Малкин хранил молчание, ждал, когда Бат Боил заговорит сам. Парень не понимал происходящего и посматривал на окно, хотел глянуть, что за ним, чтобы хоть как-то прояснить для себя обстановку.

Поведение терра начинало раздражать, Бат Боил словно испытывал терпение людей. Но Малкин гасил неудовольствие, всматриваясь в лица его спутников. Однако Раппопет явно не собирался долго выдерживать, хмурился, играл желваками, сопел. Потом перевалился на бок, подхватился на ноги, уперся взглядом в терра:

– Слышь, деби, долго будешь дуть молчанку? Или язык с хлебом проглотил? Не лупай глазами, к тебе обращаюсь!

Сашка поправила футболку, со спины приблизилась к Ваньке, тронула за плечо. Парень почувствовал тепло ее пальцев, сделал глубокий вдох, поймал глазами колкий взгляд терра и спросил:

– Кто это с тобой, Бат Боил? Твои братья, что ли? Целая семейка собралась. И все, наверное, терры? Можешь объяснить, почему ты тоже здесь?

– Могу, – без эмоций ответил одноцветный голос Бата. Боил повел головой снизу вверх, отставил пустой ковш и костяшками пальцев отодвинул кринку с остатками молока. – Потому что я шел по твоему следу. Ты ошибаешься, что это мои братья. Это мои будущие воплощения через восемьдесят и сто пятьдесят лет.

Двое повторили его движение головой и отставили свои ковши. Малкин вопросительно вскинул брови, не поверил:

– Один в трех версиях? Ну-ну, лепи горбатого, вешай лапшу на уши. Только не слишком привирай. Это уже перебор, Бат Боил. Не пытайся делать из меня идиота. Может, Абрахма тебе поверит, если фарандоидами приправишь. А на меня твои фарандоиды не подействуют. Надо быть магом, чтобы вызывать себя самого из будущего. И, вероятно, не простым магом. Сомневаюсь, что Сильнейшим магам Дебиземии это по силам. Тогда как же тебе удалось? Любопытно. В общем, давай-ка без вранья. По порядку. Сделаю вид, что я поверил тебе. Ты искал меня и крепко проголодался, поэтому сейчас сожрал наш хлеб с молоком, набил брюхо и доволен. Тебя не прокормишь, Бат Боил, один в три брюха набиваешь. – Перевел глаза на черные волосы с проседью. – Утверждаешь, что это ты через восемьдесят лет, – прищурился, всмотрелся в лицо, – а это ты через сто пятьдесят лет? – Глянул в другое лицо, обрамленное седыми длинными волосами, недоверчиво хмыкнул. – Знаешь, как бы я не делал вид, что верю тебе, а поверить не очень получается. Впрочем, черт с тобой. Пускай будет так. Значит, ты собираешься еще сто пятьдесят лет кантоваться в Дебиземии?

– Больше, – невозмутимо ответил седовласый и утробно заурчал.

– Надо же, – насмешливо покачал головой парень. – По всем канонам терры так долго не живут. А у тебя, я смотрю, век будет очень долгий, на зависть многим. Как же тебе удастся? Может, больше ловить не будут?

– Будут, – седовласый шевельнул всеми морщинами на лице. – Больше ста пятидесяти лет будут.

– И пока тебя будут ловить, невиновных станут пожирать крысы-каннибалы? – насупился Малкин, догадываясь, какой прозвучит ответ, но где-то в глубине души надеялся услышать другие слова.

Однако надежда не оправдалась.

– Конечно, – безразлично ответил терр с черными с проседью волосами. Его цепкий колющий взгляд въедался в Ваньку. Если бы этот взгляд мог источать огонь, он бы испепелил парня. Терр определенно знал о Малкине такое, о чем Ванька сейчас даже не догадывался. Явно знал, что должно произойти, и хотел остановить человека. Однако ему это было не по силам.

Малкин ощущал, как его мозг начинал вскипать и давить на череп, словно рвался наружу:

– И много таких, как Тукан, бросят каннибалам за сто пятьдесят лет? – Ванька сел напротив Бата и неспокойно двинул руками по крышке стола. Пальцы судорожно сжались, будто вцепились в горло терра.

– Много, – равнодушно ответил седовласый, наблюдая за ерзанием рук Малкина по столешнице. – Никто не считал. Кому нужно считать неудачников и слабаков? Везде и все решают монеты, предательство и жестокость. Это три составляющие величия и могущества сущего. Мир стоит на том. И никто не поколеблет оных истин, они вечны.