Деятельность светской и духовной власти по укреплению армии и флота России второй половины XIX – начала ХХ в. Монография

Отдельным аспектом в этом деле выступало содержание лошадей во время перевозок. Лошадь – животное, любящее чистоту и требующее ее при уходе за собой. Лошадь, например, никогда не станет пить грязную воду, в отличие от другого скота, скажем, коров или коз. Для правильного содержания лошади ее необходимо купать и расчесывать. В плане корма также имеются свои особенности: лошадь потребляет его в большем объеме, нежели крупный рогатый скот. Кроме того, для поддержания хорошего здоровья лошади ежедневно требуется достаточно большое количество овощей, содержащих витамины (морковь, свекла), – порядка нескольких килограмм на одно животное.

Чем занимался о. Митрофан на войне?

21 июля 1904 г. опрокинулась патронная двуколка и сильно раздавила нашего солдата. О. Митрофану пришлось исповедовать и приобщать его Святых Христовых Таин, когда этот человек лежал прямо на земле, почти на навозе, среди лошадей [95, с. 57].

Жили солдаты и пастырь в грязных неудобных помещениях, в которых совершенно невозможно было повесить иконы по причине невероятного количества мух. От мух и духоты они мало спали. «При таких условиях жизни, право, нетрудно и одуреть», – пишет священник [95, с. 57–58].

Кумирни у китайцев тоже отличались неудовлетворительным санитарно-гигиеническим состоянием- содержались грязно, хотя были очень хорошо и добротно построены. Только на картинках эти храмы смотрятся легкими и малопривлекательными, в натуре же они очень тяжелы и оригинально красивы, хотя однообразны, как все китайское [95, с. 53].

В воспоминаниях батюшки имеются и светлые картины. Это касается моментов, относящихся к религиозной стороне жизни солдат и офицеров. 23 июля 1904 г. на всенощной и 24-го на литургии он, стоя в задней части церкви, стал невольным свидетелем, насколько у всех было приподнятое религиозное чувство. В углу вместе с солдатами стояли два генерала и усердно молились. Один из них почти половину службы простоял на коленях. Рядом солдат, не обращая внимания на генерала, усердно клал земные поклоны. Церковь была полна. Офицеры и солдаты всех родов оружия – запыленные и загорелые, на всех лицах печать какой-то серьезности, немножко грусти; каждый как будто к чему-то великому готовится. И это одинаково у всех, высших и низших.

Во время запричастного, когда пошел офицер с тарелкой, посыпалось серебро, бумажки – целый ворох! Каждый клал щедрой рукой, как бы говоря: «Лучше пусть Божьему храму достанется, чем, если убьют, басурманину». Человек 100 солдат было причастников. Церковник, выйдя на амвон, внятным голосом и вдохновенно прочитал молитвы ко святому причащению. «В душе что-то клокотало, дыхание

участилось, слезы навертывались на глаза, и я едва не разрыдался. Да, трудно забыть картину: “Молитва и причащение воинов перед смертным боем”» [95, с. 58].

Ил. 48. Священник Митрофан Сребрянский.

Литургия у передовых позиций. Русско-японская война, 1904–1905 гг.

Три дня с 26 по 28 июля 1904 г. для наших войск прошли скверно, поскольку все болели лихорадкой. Но с приходом дождливой погоды поправились.

Несмотря на приятное общество чиновников контроля и казначейства 17-го корпуса и ветеринара Пемова, о. Митрофан вместе с ними тосковал по Родине и близким. Каждый раз за чаем и беседой они неизменно прибавляли: «Хоть миллион дай, а жить и служить в этой стране ни за что не остался бы», – гласит запись батюшки от 29 июля 1904 г. [95, с. 59].

К местным жителям, вынужденным уезжать, покидая свои дома, о. Митрофан испытывал неподдельную жалость: «Китайцы, предвидя сражения и разорения, перевозят своих жен и детей на север по направлению к Мукдену. При встрече с нами редкая китаянка посмотрит на нас, а большинство или закроется веером, или отвернется. Жаль мне их: ни в чем не повинные существа должны бросать свои гнезда, свои так тщательно возделанные и любимые поля и бежать с несколькими мешками гаолянной муки и бобов, чтобы вернуться потом к пустынному пепелищу» [95, с. 60].

Удивительное сочувствие испытывал священник к тяготам животных, задействованных на войне: «Вот лежит на дороге осел, издыхает. Бедное животное! Обычно осел несет три-четыре пуда, а теперь на него взвалили восемь пудов, да грязь до колен: не выдержал, пал» [95, с. 60].