Дейлекронт: дитя чернильной течи

Недалеко уже слышались быстро приближающиеся шаги ещё нескольких версахцев. Они не щадили никого на своём пути. Каждый кто попадался им на глаза становился жертвой их окровавленных клинков. Детский плач сплетался воедино с истощающими визгами. Бездумная вакханалия, стремящаяся по всей земле столицы. Один из воинов заметил, как Бэриель убегает в сторону храма и махнул остальным пуститься за ним. В недолгой погоне верный слуга молодого царя был пойман и заклан, словно жертвенное животное. Мальчик с дрожью в теле наблюдал за происходящим хаосом в маленькую щель. Ему было страшно. Но не ему одному. Боялись все: мужчины, женщины, дети. Как в предсмертной агонии они бежали от напавшего враг, розя его воплями и криками о пощаде. Но он их словно не слышал, а лишь безжалостно возносил меч над головами и отсекали без всякой усталости. Настоящая бойня.

Царское войско во главе с командующим Мидеком начало вычищать город от иноземных захватчиков. Его лицо сияло от удовольствия, когда меч пронзал тело врага. Капли теплой крови стекали по блестящему лезвию на землю словно краска. Кенваль всё еще наблюдал за сражениями, которые проходили у него перед глазами. Как стонали от полученных ран воины Нильшерта, как северяне отдавали жизни за своего царя. В этот момент он понял слова Гальдемара: война губит не только проигравших. То, что видели глаза в тот день, его разум никогда не забудет.

Мальчик попробовал вылезти из бочки, но ноги покалено встряли в вязкой субстанции. Сколько бы он не пытался достать их он лишь усугублял ситуацию. В конце концов он встал и потерял равновесие, перевернув бочку и пластом упав на кровавую почву. Мед медленно вытекал из ёмкости обволакивая ближайшую землю. От грохота и коротких выкриков Кенваля, Мидек вместе с соратниками повернулся в пылу битвы и увидел молодого царя, лежащего в липкой сладости.

Суд над сладким мальчиком

Новость о том, что наследника царского трона будут судить, молниеносно разошлась по всему Нильшерту. А каждый переулок был завешан плакатами с громким заголовком: "Суд на сладким мальчиком. Сын царя за стойкой обвиняемого". Очень редко людям удаётся застать такое зрелище. Жизнь аристократичной верхушки всегда имела особое внимание со стороны народа, особенно если она касается наказания за содеянное. Но что такого случилось, что лик Кенваля осветит собой судейский трон? Неужели он совершил что-то противозаконное? Мидек был первым кто донёс совету о трусливом поступке мальчика, как тот спрятался в бочке с мёдом, чтобы избежать встречи с версахцами. Несмотря на неосмысленность данного действия это так или иначе было правдой. И самое ужасное то, что наказания можно было бы избежать не будь у Кенваля звания мужа Нильшерта. Их долг защищать свои земли от вражеских посягательств, а он игнорировал поле боя спасаясь сам. Таких звали траторами и участь у них одна – смерть. Ведь "даже у убийц и воров чести больше, чем у предателей родины".

Удрученное состояние членов совета выдавало их задумчивые лица. Их застали врасплох. Со времён Вейнира никто не совершал набегов на столицу. Нужно было что-то предпринять.

– Какова численность нашей армии? – поинтересовался Лукреций у военного командующего.

– Около двух тысяч, но с учётом павших и того меньше.

– Мы получили союз с Аскорией? – спросил Анокар.

– Пока нет, – отстранённо ответил Сотар.

– Почему?

– Хаартай просит приехать лично и только после этого мы можем говорить о сотрудничестве.

– Тогда чего же мы ждём?

– Я не уеду из Нильшерта пока суд над Кенвалем не свершится.

– Его смогут судить и без вас, тем более что вы всё равно не сможете заседать, так как имеете личный интерес к делу.

– Решается судьба моего сына! – проговорил грозно царь.

– Сына? – начал Мидек. – Мы до сих пор убираем тела воинов с наших улиц и вычищаем дороги от литров крови. Неужели этого недостаточно, чтобы вы поняли всю серьёзность ситуации?

– Не смей мне говорить что-либо! – прикусив челюсть еле выдавил Сотар.

– Это из-за тебя он предстанет перед судом.

– В том, что ваш сын тратор моей вины нет.

Царь еле как сдерживался, чтобы не встать с трона и не надавать по его бесящей физиономии.

– Неужели жизнь одного человека важнее целого народа? – спросил Лукреций.

– Я пересеку границу только после того, как буду знать, что правосудие над моим сыном состоялось.

– Тогда необходимо как можно скорее организовать слушание, – произнёс Пейрон – Мы должны выбрать судей из числа присутствующих, помимо Сотара и Мидека. Жребий поможет нам в этом.

– Слухи об этом суде разнеслись по всей земле, нельзя чтобы оно было закрытым. Но в шел не поместится столько людей.

– Устроим его на улице при дворе, под большим шатром.

– Лукреций, выделите деньги из казны, для организации заседания. Пусть Анокар им займётся.

– Слушаюсь, ваше величество, – сказал Лукреций.

– Чем скорее оно пройдёт, тем лучше, поэтому не затягивайте.