Действительность. Том 1

И вот что важно. Продолжительность существования, то есть жизнь планеты, и даже Вселенной, нисколько не отличается от продолжительности жизни молекулы, в строгом трансцендентальном смысле отношения времени и пространства. Ибо общего для всех и вся времени, – не существует. И каждая продолжительность, только с нашей точки зрения мала или велика. По отношению к Вечности, что ни возьми, – всё будет мигом. Область нашего восприятия ограничена, в одну сторону; – Галактиками, Скоплениями галактик, и Вселенной. В другую; – Молекулами, ядрами, и кварками. Вот собственно, наш диапазон пространственного восприятия, и соответствующих этим объектам временных параметров. Ведь всё, что здесь происходит в пространственном смысле, то же самое происходит и во временн’ом. Мы ограничены нашим восприятием времени, его динамикой, и всё, что выходит за рамки этой динамики, выходит за рамки нашего понимания и нашего осмысления, а значит, выходит за рамки нашего мира.

Перспектива осмысления

Заканчивая первую главу, хочу подвести некий итог всего вышесказанного. Но сначала, предвосхищая один из проблемных вопросов относительно «живого» и «неживого», а именно в отношении присущей якобы только «живому» репродуктивности, хочу отметить следующее: Воспроизведение себе подобного только на первый взгляд является особенностью сугубо «живого». Если же посмотреть на этот вопрос несколько шире, то в так называемой «неживой агрегатности природы», обязательно найдёшь признаки той же репродуктивности, лишь с иными модальностями. И эти процессы, если посмотреть на них не предвзятым взглядом, окажутся идентичными динамикам и модуляциям природной субстанциональности «живого». И наоборот. Репродуктивность «живого», так или иначе, повторяет динамику процессов в так называемой «неживой природе». То есть всё те же механизмы, но в своих временных, перспективно-формативных и модульных параметрах. Наиболее известные и близкие нам по чувству времени и формам модуляций, бесспорно принадлежащие к «миру неживого», это всевозможные кристаллические структуры природы.

В сущности, то сакральное, не осмысливаемое нами до конца явление, которое мы позиционируем как репродукция, есть естественный ход сущностной основы всего материального. Некий лейтмотив его главной архаической особенности, берущей своё начало в самом рождении сущностного, как такового. Следствие той изначальной метаморфозы, послужившей предикатом нарушения природного абсолютного баланса, (именуемого флуктуацией). А именно вытекающей из последствия этого нарушения, названного мною «балансом плюс», материализации пространственно-временного континуума, объективирование его как некоего зачатия для всего сущностного. Нарушения, после которого с неимоверной скоростью начало возникать всё материальное, как нечто «продуктивное» от потерявшего равновесие «абсолютного баланса природы». Нарушения, воплотившегося в некую «Материнскую платформу» для действительности, как таковой.

Ко всякой структуре материального свойства, и не только содержащей в себе углерод, мы являемся ближайшими родственниками. У нас, как бы мы не были далеки друг от друга, обязательно найдутся механизмы идентичного характера и динамики. Ведь даже сама суть «Баланса плюс», как некоей изначальной причинности существования материи, заключает в себе некое постоянное преобладание антигравитационных сил, над гравитационными. Как в широком смысле мироздания и его сущностной материальности, так и в узком, относительно некоего постоянного прироста на всех уровнях, и расширения полей. Я говорю сейчас о том, что наш разум часто оценивает, как одну из сторон становления, некоего «прогрессивного» заполнения пространства морфокинезными объектами. На этом строится наше умозрение прогресса и регресса как таковых. Материя не исчезает и не появляется для нашего восприятия, только в силу того, что она в сути своей, есть «ничто», и только нарушение абсолютного баланса позволяет ей объективироваться. Но формы её, в силу генетической основы «Баланса плюс», для нашей действительности всегда находятся либо в регрессе, либо в прогрессе. Ибо здесь царствует стремление.