Декабристы и народники. Судьбы и драмы русских революционеров

Здравомыслящие члены Союза спасения не согласились с идеей Лунина – Якушкина, и дело здесь было не только в нежелании проливать кровь царя. Убийство Александра I не являлось для декабристов сколько-нибудь сложной задачей. Они не раз несли караул в Зимнем дворце или в Кремле, и инцидент, со смертельным для монарха исходом, в покоях или коридорах царских резиденций вряд ли требовал длительной подготовки. Однако дворянские революционеры – люди, достаточно искушенные в истории и политике, – прекрасно понимали, что захватить власть и удержать ее – это далеко не одно и то же. Возможность овладеть властью у них была, надежд же на ее удержание оказывалось до смешного мало. Может быть, именно это обстоятельство и заставило радикалов пересмотреть свои тактические, а затем и организационные позиции.

В 1818 г. Союз спасения преобразуется в Союз благоденствия, и это преобразование, так же как и переход к Северному и Южному обществам, требует некоторых пояснений. Отказавшись от тактики узкого заговора, проведения революционного дворцового переворота, с революционными целями, радикалы вынуждены были искать иные методы действий. Воспитанные на философии Просветительства и уроках французской революции, они, естественно, обратились за ответом именно к ним и, надо сказать, нашли удовлетворявшее их решение.

По убеждению философов XVIII в., миром людей правит мнение, то есть каждой эпохе в истории человечества соответствует господствующее в ней умонастроение, которое, в силу огромного количества приверженцев, определяет политический, социально-экономический и нравственно-культурный облик своего времени. Таким образом, главная задача декабристов менялась кардинальным образом. Ею становилась не организация заговора и дворцового переворота, а воспитание созвучного эпохе общественного мнения (естественно, совпадающего с основными требованиями революционеров). После того как большинство политически активного населения страны проникнется духом прогресса, традиционные устои рухнут сами собой, произойдет, выражаясь языком начала XIX в., «общее развержение умов», сопровождающееся установлением более справедливого строя.

Воспитание общественного мнения – это не заговор с целью цареубийства, оно требует долгой и кропотливой работы большого числа людей. Именно поэтому декабристы поставили себе целью создание разветвленной сети тайных и легальных организаций, среди которых – литературные, педагогические, научные кружки, экономические общества и т. п. Новый Союз открывал свои двери не только дворянам, но и купцам, мещанам, духовенству, всем желающим просвещаться и просвещать. Радикалы предполагали открыть филиалы своей организации во многих городах империи и надеялись, что воспитание общественного мнения займет около 20 лет, то есть к 1840 г. в России должен произойти бескровный социально-политический переворот.

За основу устава Союза благоденствия («Зеленая книга») был взят соответствующий документ Тугенбунда – германского тайного общества. В его начальных параграфах говорилось о необходимости «доброй нравственности» как оплоте благоденствия государства, о необходимости борьбы «со злом и завистью», о том, что «Союз надеется на доброжелательство правительства». Иными словами, с точки зрения властей, Союз являлся вполне благонамеренным обществом и вроде бы мог не опасаться репрессий со стороны правительства. Хотя, с другой стороны, эти цели могли быть лишь камуфляжем, маскировавшим истинные, революционные замыслы декабристов.

Члены Союза группировались по управам, деятельностью которых руководила Коренная управа и Коренной Совет. Вся деятельность прогрессистов распадалась на четыре «отрасли»: филантропическую, просветительскую, улучшения правосудия и экономическую, – и каждый из радикалов должен был выбрать соответствующее направление для своей дальнейшей работы. Каждый из вступавших в Союз благоденствия давал подписку о неразглашении тайны и платил членские взносы в размере от 4 до 10 % своего годового дохода. Открытость организации, ее полулегальность быстро сделали свое дело – число членов Союза превысило 200 человек, если считать только зарегистрированных в нем людей. Две сотни организованных, общественно активных молодых офицеров и чиновников, каждый с десятками знакомых – это по меркам России первой четверти XIX в. немало.