Декабристы и народники. Судьбы и драмы русских революционеров

И все-таки – «обман»… Внутри Союза благоденствия чувствовалось какое-то подспудное брожение, невыраженное до поры словами недовольство. «Сокровенная цель», намеченная декабристами, все более заслонялась повседневной деятельностью, и это устраивало далеко не всех. Рост числа членов Союза делал его заметным фактором общественной жизни, но сама организация становилась от этого внутренне рыхлой. Н. Тургенев, выражая недовольство части радикалов, записывал в дневнике: «Мы теряемся в мечтаниях, в фразах. Действуй, действуй по возможности! – и тогда только получишь право говорить… Словам верить нельзя и не должно. Должно верить делам». В жизни каждого тайного общества наступает момент, когда ему необходимо, отвлекшись от повседневности, оглянуться на пройденный путь, выбрать лучшие, с точки зрения его членов, решения, после чего с новыми силами приступить к достижению поставленных целей. В истории декабризма время раздумий и выбора дальнейшего пути пришлось на 1820–1821 гг. К этому моменту стало ясно, что Союз не выполнил и сотой доли задуманного, и продолжение воспитания общественного мнения вряд ли принесет ему большие дивиденды.

Управы (филиалы Союза) удалось создать лишь в четырех-пяти местах: в Петербурге, Москве, на Украине и в Кишиневе. Третье сословие, робко нарождавшееся в России, не желало или опасалось объединяться с протестующим дворянством, да и в самом первом сословии радикалы по-прежнему выглядели «белыми воронами». Общественное мнение в империи если и менялось, то крайне медленно, незаметно для глаза. Успехи же противников перемен выглядели более впечатляющими: Союз освободил десятерых крепостных, Аракчеев, с помощью военных поселений, закабалил тысячу; декабристы обучили грамоте 3000 солдат, а полковник Шварц за пять месяцев 1820 г. определил 44 солдатам 14 250 ударов шпицрутенами; в стране появился десяток честных судей – членов Союза, но им приходилось биться с сотнями несправедливых устаревших законов.

Очень сильно повлияло на дворянских радикалов то обстоятельство, что один день возмущения в Семеновском полку смягчил режим для солдат-гвардейцев реальнее, чем двухлетняя деятельность членов Союза благоденствия. К тому же ясно ощущалось, что реакционеры набирали силу и в Европе, и в России – в таких условиях ждать еще 20 лет казалось ошибочным и опасным. В этот переломный для декабристов момент и подоспела своевременная «подсказка» истории.

В начале 1820 г. в Испании началась революция под предводительством полковников Риего и Квироги. Они подняли полк, и через несколько месяцев мятежные войска, поддержанные народом, вступили в Мадрид. Напуганный король подписал манифест о созыве парламента, и абсолютистская Испания стала конституционной. Согласитесь, тут было о чем подумать. Конечно, Россия – не Испания, но ведь и декабристы могли рассчитывать на поддержку не одного полка. К ним вполне могла присоединиться половина гвардии, часть 2-й армии на Украине, обстрелянный в боях на Кавказе корпус генерала Ермолова, на худой конец, вечно бурлящие военные поселения. Недаром М. Орлов пророчествовал в письме к С. Волконскому: «Время теперь такое, везде под пеплом огонь, и я думаю – наш девятнадцатый век не пробежит до четверти без того, чтобы не случились какие-нибудь происшествия».

В начале 1820-х гг. на квартире Ф. Глинки в Петербурге состоялось собрание Коренной управы Союза благоденствия. На нем обсуждался единственный вопрос – какая форма правления наиболее предпочтительна для будущей России. Доклад по этому вопросу делал Пестель, который к тому времени стал ярым сторонником республики. Итог долгим прениям (а выступал каждый из присутствующих) подвел энергичный возглас Н. Тургенева: «Президент, без дальних толков!» Иными словами, Союз благоденствия являлся той организацией, которая впервые приняла решение бороться за республиканскую форму правления в России. Правда, как показали дальнейшие события, это намерение не было окончательным, вернее, признанным всеми декабристами

Решение Коренной управы Союза было вызвано естественным ходом событий в империи, военными революциями в Европе, радикализацией самого движения декабристов. Оно потребовало изменения программы и тактики прогрессистов, а значит, поставило перед ними ряд сложнейших вопросов: представители каких групп и слоев населения примут участие в республиканских органах власти, что делать с царской фамилией, как наделить землей бывших крепостных и, главное, как достичь установления нового строя в стране. Недаром 1820 г. стал временем активнейшей работы П. Пестеля и Н. Муравьева над программными документами Союза.