Декорации

– Ты уже кому-нибудь показывала это? – Спросила строжайшим тоном Ильза.

– Да я сама только раз посмотрела. До сих пор сижу и не знаю, что делать с этим, – ответила Рита. Она была на несколько лет старше Ильзы, от чего было крайне странно понимать то, как большинство времени редактор смотрела на журналистку, именно как на любимую старшую сестру. Рита с детства получала наилучшее образование, но была настолько далека от родительского внимания, что самостоятельно познавала мир, и в этом ей помогали немалые деньги семейства, лишь бы она никогда ни в чем не нуждалась. Рита была настолько неприметной, что смешаться с толпой ей не составляло никакого труда – невысокого роста, с блеклыми, безжизненными волосами и фигурой подростка – словно она еще не успела вырасти и оформиться – которую она прикрывала объемными штанами и мужскими толстовками. Но в ее внешности было нечто удивительное – ее красивые, чуть вытянутые в уголках, точно у кошки, синие глаза, которые она, конечно, прятала за темными линзами очков. Да и в сети она всегда была лишь под выдуманными именами, чувствуя тем самым полную власть над своей жизнью, которую не получала никогда, пока не окончила учебу.

– Ты отключилась от сети?

– Обижаешь. Все защищено и проверено. – Рита развернулась на стуле и воодушевленно глядела на Ильзу.

– Отлично, я пока буду смотреть, а ты проверь эту карту памяти. – Ильза подкинула ее прямо Рите в руки. – Не хочу лишний раз рисковать. В тоже мгновение, что помощница получила в руки карту памяти и, передвинувшись на соседний стол, за отдельный компьютер для подобных процедур, Ильза села на свое место, напротив места Риты. Включив запись, она надела наушники, и потеряла какой-либо контакт с внешним миром на это время. Первые же слова, удивили ее больше, чем она могла представить.

«Здравствуйте, Ильза Этвуд. Вы наверняка помните меня с похорон Майи Мироновой. Тогда вы вложили мне свою визитку в руку, сначала я не понял сути этого действия – все из-за пережитого шока. Будь у меня иной путь, я воспользовался бы им, но его нет, и мне нужна ваша помощь…»

Потребовалось прослушать видео сообщение четыре раза, прежде чем она уложила все услышанное в некую общую картину, где вопросов было куда больше, чем ответов. Не так давно она оперировала лишь официальными заявлениями и своими предположениями для составления оценки происходящих событий, что не особо поддерживались общественным мнением. Теперь ее мысли в смятении, ведь увиденное – это не просто точка зрения, это информация из первых рук, которая может очень на многое повлиять. Неужели, он и вправду ушел туда, один, без помощи и поддержки власти? Неужели ЦРТ так обеспокоена космической программой, что забыла о людях, потерявшихся на просторах дикого мира? Неужели существует скрытая угроза, так умело лишающая глаз и ушей самую развитую систему безопасности и наблюдения, под стать атакам от агрессивно настроенных групп?

Все эти вопросы словно завели ее в лабиринт, где сразу меняется вся архитектура при любом шаге мысли. Без отклика Риты о завершении проверки карты памяти, Ильза так и не заметила бы течения времени, блуждая среди размышлений, и не получила бы ответ на один из вопросов.

" Здравствуйте, София, меня зовут Соломон Напье, и я работал с вашей дочерью, Кристиной. Я был в Природных землях, когда произошла атака, а ваша дочь в Саламисе … когда все произошло, я был далеко и не имел возможности вернутся в лагерь, чтобы найти ее, чтобы помочь ей. Я хочу вам сказать… ваша дочь очень дорога мне, и я не могу оставить ее там. Я знаю, вы переживаете за нее… я тоже. И я не могу сидеть сложа руки потому, что никто ничего не делает. Так же я знаю, что… возможно, вы захотите отправиться туда и найти ее, возможно, даже найти меня, чтобы объединить усилия. Я прошу вас не делать этого, ведь не могу позволить и вам пострадать. Кристина там, и я сам найду ее и верну домой, а если она… в любом случае, я не могу это так оставить, потому что она дорога мне, она не просто друг. Я говорю все это вам потому, что не хочу, чтобы вы теряли надежду, и чтобы вы ждали ее, ведь когда придет время, даже при самом лучшем исходе, ей нужна будет мама."

Соломон