Читаем Дела давно минувших дней... Историко-бытовой комментарий к произведениям русской классики XVIII—XIX веков полностью

В Дрездене, на Брюлевской террасе… – Г. Брюль (1700–1763) – министр короля польского и курфюрста саксонского Августа III. В честь Брюля терраса на крепостной стене Дрездена, служившая местом прогулок, была названа его именем.

…посетил его, проезжая на богемские воды… – Богемские воды – лечебные воды Карлсбада и Мариенбада в Чехии.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Что такое нигилизм? Каковы его разновидности?

2. Почему в 1860-х годах большое значение придавалось естественным наукам?

3. Как Базаров относится к народу в целом и к конкретному мужику?

4. Охарактеризуйте сходство и различия дуэлей в «Евгении Онегине» и «Отцах и детях».

5. Определите и проиллюстрируйте примерами основной принцип характеристики персонажей тургеневского романа.

6. Какой была первоначальная реакция читателей и критики на образ Базарова и благодаря чему она впоследствии изменилась?

РОМАН Ф. ДОСТОЕВСКОГО «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» (1866)

В середине XIX века на правах полноправного героя в русскую литературу входит город. Он становится главным источником вдохновения и для Достоевского, писателя, чье творчество немыслимо вне урбанистической темы.

Город Достоевского – обычно это Петербург – никак не пересекается с Петербургом Евгения Онегина. Это город задавленных жизнью маленьких людей, «униженных и оскорбленных», – городского бедняка, честного труженика, интеллигентного пролетария, разночинца. Петербург не просто являет собой «декорации», на фоне которых разворачиваются жизненные драмы, он инициатор и невидимый соучастник этих драм и преступлений.

Этот город представляет собой мир кабаков и распивочных, публичных заведений и полицейских контор, гадких и зловонных доходных домов, сдавленных узкими переулками, мир, где каждый за себя, где эгоизм и бесчеловечность возведены в закон, а бесчисленные жертвы объявлены неизбежной платой за прогресс. Одних здесь жизненные тупики и одиночество приводят к пьянству, проституции, смерти, других, измученных бессильной ненавистью к косному миропорядку, толкают на путь преступления, зарождая в их душе гибельные теории.

Прототипы литературных персонажей

Создавая своих героев, Достоевский часто наделял их чертами знакомых ему людей или известных литературных персонажей. Существует множество исследований прототипов героев «Преступления и наказания». Так, некоторые литературоведы считают, что прототипом Мармеладова послужил писатель-очеркист, отставной военный П. Горский, сотрудничавший в журналах братьев Достоевских «Время» и «Эпоха». Горский был уволен из армии за пристрастие к горячительным напиткам и влачил самое жалкое существование. Его литературные заработки были скромны и нерегулярны.

Л. Гроссман посчитал возможным в качестве прототипа Мармеладова назвать бывшего мужа М. Исаевой, первой жены Достоевского, А. Исаева. Он был мелким чиновником, страдавшим периодическими запоями. Высказывались также мнения, что Мармеладов вобрал в себя черты и младшего брата писателя, инженера и архитектора Н. Достоевского. В начале 60-х годов он был вынужден уйти со службы по причине хронического алкоголизма. Ф. Достоевский с нежностью и состраданием относился к младшему брату, старался материально помогать ему.

По свидетельству А. Достоевской, в образе Катерины Ивановны воплотились многие черты характера Марии Дмитриевны Исаевой, и в первую очередь такие, как страстность, экзальтированность, впечатлительность, болезненная гордость. О своей первой жене Достоевский вспоминал: «…была эта женщина души самой возвышенной и восторженной, сгорала, можно сказать, в огне этой восторженности, в стремлении к идеалу. Идеалистка была в полном смысле слова, да! – и чиста, и наивна притом была совсем как ребенок». Она, как и героиня романа, также рано умерла от чахотки. Л. Гроссман склонен считать, что и внешне Катерина Ивановна похожа на Марию Дмитриевну «в период ее медленной агонии».

Одним из возможных прототипов Петра Петровича Лужина является присяжный стряпчий Павел Петрович Лыжин, за долг в 450 рублей которому имущество Достоевского подлежало описи 6 июня 1865 года. Л. Гроссман также предположил, что в лице квартального надзирателя Никодима Фомича, столь сочувственно относящегося к Раскольникову, выведен надзиратель 3-го квартала Казанской части, с которым Достоевский улаживал 6 июня дело о предстоящей описи имущества. Он же сообщил писателю и много ценных сведений для романа по полицейской части.

Фамилия хозяйки меблированных комнат Гертруды Карловны Ресслих образована от фамилии кредиторши Достоевского Рейслер. Под фамилией Рейслер она фигурирует в черновиках романа. Как и ее реальный прототип, мадам Ресслих дает деньги под проценты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых

Впервые за последние сто лет выходит книга, посвященная такой важной теме в истории России, как «Москва и Романовы». Влияние царей и императоров из династии Романовых на развитие Москвы трудно переоценить. В то же время не менее решающую роль сыграла Первопрестольная и в судьбе самих Романовых, став для них, по сути, родовой вотчиной. Здесь родился и венчался на царство первый царь династии – Михаил Федорович, затем его сын Алексей Михайлович, а следом и его венценосные потомки – Федор, Петр, Елизавета, Александр… Все самодержцы Романовы короновались в Москве, а ряд из них нашли здесь свое последнее пристанище.Читатель узнает интереснейшие исторические подробности: как проходило избрание на царство Михаила Федоровича, за что Петр I лишил Москву столичного статуса, как отразилась на Москве просвещенная эпоха Екатерины II, какова была политика Александра I по отношению к Москве в 1812 году, как Николай I пытался затушить оппозиционность Москвы и какими глазами смотрело на город его Третье отделение, как отмечалось 300-летие дома Романовых и т. д.В книге повествуется и о знаковых московских зданиях и достопримечательностях, связанных с династией Романовых, а таковых немало: Успенский собор, Новоспасский монастырь, боярские палаты на Варварке, Триумфальная арка, Храм Христа Спасителя, Московский университет, Большой театр, Благородное собрание, Английский клуб, Николаевский вокзал, Музей изящных искусств имени Александра III, Манеж и многое другое…Книга написана на основе изучения большого числа исторических источников и снабжена именным указателем.Автор – известный писатель и историк Александр Васькин.

Александр Анатольевич Васькин

Биографии и Мемуары / Культурология / Скульптура и архитектура / История / Техника / Архитектура