Дела житейские и духовные: Мудрость, доброта и юмор духовников и старцев XIX–XX веков

Оказалось, что поповская яичница — это икра свежевыловленной рыбы, зажаренная в сливочном масле на сковороде. Вещь оказалась необыкновенно вкусная. Поели мы с ним, он мне и говорит: «А теперь пойдем, я тебе кое-что покажу!»

Выходим из теплой сторожки в холодный чулан. А морозы тогда стояли лютые. И что я вижу? Весь пол чулана слоем сантиметров на сорок засыпан рыбой, которая уже замерзла, но видно, что сыпали ее не так давно.

«Батюшка, да тут тонна рыбы, не меньше! Откуда это все?» — спрашиваю я. А он отвечает: «Проплывали (это зимой-то!) мимо рыбаки из Брейтова, пришли ко мне в гости да немножко рыбки-то и отсыпали». Я про себя думаю: «Да куда же девать теперь эту кучу?»

И вот, пока мы так стоим да разговариваем, стучит кто-то в дверь из деревенских, а может, из соседней деревни, не знаю. Поговорили (о чем — теперь уже не помню), и батюшка этому человеку — раз! — сетку рыбы. Приходит еще кто-то, он и ему пакет! А следующему — куль! И на моих глазах, в течение одного или двух дней, он всю эту рыбу раздал людям!

И тут я понял: хоть тонну рыбы привези, хоть две — все равно мало будет, потому что это — для всех…

«Благословите по единой?»

Сам отец Павел (Груздев) как-то рассказал следующую историю:

— К одному сельскому священнику для проверки несения службы приехал вновь назначенный и потому незнакомый лично архиерей. После службы священник пригласил владыку домой, где был накрыт стол по случаю его приезда. Закусок было много, но, опасаясь неизвестной реакции на свой вопрос, священник, доставая запотевшую бутылочку к столу, робко спросил: «Владыка, благословите по единой?» «Благословляю», — ответил владыка.

Далее священник неоднократно под различные блюда повторял этот вопрос: «Благословите по единой?» и всегда получал положительный ответ.

Посещением этого гостеприимного прихода владыка был очень доволен и поздним вечером «еле можаху», но в добром настроении поехал в город.

В другом селе при схожих обстоятельствах священник за столом спросил владыку: «Владыка, благословите по одной?» «Благословляю», — ответил владыка. Далее под мирную беседу священник спросил: «Владыка, благословите по второй?» «Благословляю», — ответил владыка. Но когда священник спросил: «Владыка, благословите по третьей?», владыка резко встал и, отодвинув в сторону стул, спросил: «Ты что, считать будешь?»

С тех пор второй священник был на плохом счету в епархиальном управлении, а первый достойно продвигался по службе.

«В баночке балдеет колорадский жук»

Владимир Валентинович Белов рассказывал:

— Вспоминаю еще одну историю. Мы к тому времени уже были знакомы с отцом Евстафием — он был тогда духовником и экономом Толгского женского монастыря — и вместе ехали к отцу Павлу. С нами были еще две монастырские послушницы, Елена и Евгения.

Я был за рулем, а потому особенно внимательно следил за местностью, по которой мы ехали. Дело в том, что до Верхне-Никульского, как я уже говорил, хорошей дороги не было, и последние полкилометра из-за грязи проехать было особенно трудно. Правда, можно было двигаться кружным путем, по проселку, который у местных назывался БАМ, и дорога шла в этом случае огородами мимо сельского магазина прямо к сторожке отца Павла.

Был августовский день, светило солнце. Мы ехали мимо картофельных полей. Но что это были за поля! Вся картошка до стеблей была съедена колорадским жуком! И эти участки стояли красные, а не зеленые, какой бывает ботва обычно.

Мне даже пришла в голову забавная мысль, что если бы колорадский жук шел, например, для производства лекарств, то, собрав жуков с таких вот колорадских плантаций, можно было бы разбогатеть! Этой своей коммерческой мыслью я поделился с отцом Евстафием. Мы посмеялись и вот в таком не очень покаянном настроении подъехали к сторожке отца Павла.

У батюшки, конечно, как обычно, уже были гости. Но и нас он тоже принял с распростертыми объятиями, усадил за стол. Шел общий разговор обо всем. Обсуждали и урожай. Как уродилась морковь? Как свекла? А как капуста, лук и чеснок? Ну и, естественно, заговорили о картошке, этом втором хлебе. И все в один голос стали обсуждать это небывалое нашествие колорадского жука. И вот, когда все выговорились, батюшка вдруг, в свою очередь, сказал: «А у меня колорадского жука нет».

А у него, надо сказать, тоже были два участка, засаженные картофелем. Один возле сторожки перед сельским кладбищем, а другой — прямо внутри церковной ограды, между двумя сторожками.

Но я-то видел, что кругом все буквально съедено жуком! И тут он говорит нам, что у него нет жука? Да этого же просто не может быть!