Делай деньги!

Тогда Мокрист со всей неотвратимостью понял одно. Сычик бы в любом случае не умер. Не с его талантом. Под дверцей люка для него открылась бы новая жизнь, как и для Мокриста. Он бы очнулся и получил предложение от ангела, которое для Сычика состояло бы в светлой комнате, трехразовом питании, выносе горшка по первому требованию и любых чернилах, какие он мог пожелать. С точки зрения Сычика, это был бы рай. А Витинари… заполучил бы лучшего в мире фальсификатора на службу своему городу.

«О боги. Я встал у него на пути. Я на пути у Витинари».

Оранжево-золотистый шарик отвергнутого желтка блестел у Витинари на тарелке.

— А что твои грандиозные планы по бумажной валюте, продвигаются? — спросил его светлость. — Я столько об этом слышал.

— Что? Ах да. Кхм. Хочу поместить ваше лицо на банкноту, с вашего позволения.

— О, пожалуйста. Не самый плохой способ сохранить лицо.

«Тебе ли не знать…»

«Я ему нужен, — подумал Мокрист, расслышав эту никакую-не-угрозу. — Но насколько?»

— Понимаете, я…

— Возможно, твоя светлая голова поможет мне решить одну загадку, господин фон Губвиг. — Витинари вытер губы салфеткой и отодвинул стул. — Следуй за мной. Стукпостук, принеси мне кольцо. И клещи на всякий случай.

Мокрист поплелся за ним. Витинари вышел на балкон и прислонился спиной к балюстраде, отвернувшись от окутанного туманом города.

— Еще довольно облачно, но солнце может выглянуть в любую минуту, согласен? — спросил он.

Мокрист посмотрел в небо. Сквозь завесу облаков просвечивал бледно-золотой, как яичный желток, лоскут. «Что же у него на уме?»

— Да, уже скоро, — решился он.

Секретарь передал Витинари небольшую шкатулку.

— Шкатулка с вашим перстнем, — сказал Мокрист.

— Замечательно, господин фон Губвиг, ты всегда так наблюдателен! Бери его.

Мокрист с опаской взял кольцо. Оно было черным и странным на ощупь, почти как живое. «V» как будто смотрела прямо на него.

— Тебе ничего не кажется в нем необычным? — спросил Витинари, внимательно за ним наблюдая.

— Оно теплое, — ответил Мокрист.

— Верно. Это оттого, что оно сделано из стиксия. Он считается металлом, но я убежден, что это сплав, притом полученный посредством волшебства. Гномы изредка находят его в регионе Локо, и он стоит очень дорого. Когда-нибудь я напишу монографию о его увлекательной истории, но пока упомяну лишь, что, как правило, его предпочитают те, кто по образу жизни и личным предпочтениям передвигается в темноте — и, разумеется, те, кому жизнь без риска кажется неполноценной. Стиксий смертельно опасен. На солнце он за несколько секунд прогревается до температуры плавления железа. Никто не знает почему.

Мокрист посмотрел на затянутое небо. Варено-яичный солнечный свет спрятался за очередной грядой туч. Кольцо остыло.

— Кольца из стиксия — повальное увлечение среди молодых убийц. Обычно в течение дня они носят поверх кольца расшитую черную перчатку. Риск — вот что главное, господин фон Губвиг. Это жизнь со Смертью в кармане. В самом деле, иные люди и тигра за хвост дернут из хулиганства. Конечно, те, кто заинтересован в престиже больше, чем в опасности, носят только перчатку. Как бы то ни было, поздней ночью около двух недель назад единственный в городе обладатель запаса стиксия и мастер по его ковке был убит. Убийца бросил на месте преступления мятную бомбу. Что ты об этом скажешь?

«Не буду смотреть, — думал Мокрист. — Это просто игра. Он нарочно хочет заставить меня дергаться».

— Что-нибудь пропало? — спросил он.

— Стража не знает, потому что, видишь ли какое дело, то, что было украдено, отсутствовало на месте преступления.

— Допустим. Тогда что было оставлено? — спросил Мокрист и подумал: «Он тоже не смотрит на небо…»

— Драгоценные камни и несколько унций стиксия в сейфе, — ответил Витинари. — Ты не спросил, как он был убит.

— Как он?..

— За столом, арбалетным выстрелом в голову. Не правда ли, увлекательно, господин фон Губвиг?

— Значит, это наемник, — предположил Мокрист лихорадочно. — Преднамеренное убийство. Мастер не расплатился по долгам. Может, он был скупщиком краденого и решил кого-то кинуть. Слишком мало данных!

— Их всегда мало, — сказал Витинари. — Мой головной убор возвращается из чистки немного не таким, как прежде, а молодой человек, который там работает, погибает в пьяной драке. Бывший садовник возвращается во дворец под покровом ночи, чтобы купить поношенные сапоги Стукпостука. Зачем? Возможно, мы никогда этого не узнаем. Почему мой портрет в прошлом месяце был украден из Королевской картинной галереи? Кому это выгодно?

— Хм, а почему этот стиксий оставили в сейфе?

— Хороший вопрос. Ключ был у него в кармане. Так какой же мы имеем мотив?

— Слишком мало данных! Месть? Молчание? Он смастерил что-то опасное? Из этой штуки можно сделать нож?

— Ага, уже теплее, господин фон Губвиг. Не оружие, потому что скопления стиксия в размерах, превышающих размеры кольца, имеют свойство спонтанно взрываться. Но он был жадным человеком, это правда.