Дельгадо (СИ)

— Сначала отдайте деньги, потом будете смеяться, — грозно проговорил Панчо, всматриваясь в крохотные чёрные глаза хозяина поместья.

— Значит, вы пришли за деньгами? — бросил мужчина, переставая смеяться, — я верну долг непосредственно только твоему отцу и только в его руки, ах как жаль, что его упекли за решётку до конца его дней.

— Как вы смеете? — взбесился всегда спокойный Пабло, — сейчас же верните деньги моего отца! У меня есть бумага, если не вернёте так, я пойду с этой бумагой в банк! — Гарсия протянул лист, в котором стояла подпись Гальеро и восковая печать семьи дона Гарсия.

Сеньор быстро выхватил лист бумаги и, разорвав его на две части, бросил в камин. Яркое пламя в считанные секунды охватило лист бумаги. Пабло расширил свои глаза и бросился к камину, но больше ничего он не смог сделать. Дон Гальеро затянул дым и подошёл вплотную к молодому человеку.

— У тебя больше нет ни денег ни статуса, — тихо прошептал на ухо Гарсия сеньор, — сейчас же покиньте мою гасиенду! — дон Гальеро указал на дверь, а сам прошёлся обратно до своего стола.

Панчо и Пабло поспешили выйти из просторного кабинета в коридор.

— Да как он смеет со мной так разговаривать? Даже если у меня больше нет статуса, до этого же мой отец был в сто раз могущественнее, — громко причитал Пабло, пока двое молодых людей спускались по мраморной лестнице на первый этаж. Здесь было тихо, даже прислуга не ходила, поэтому Гарсия мог говорить, что хотел.

— Видимо мы не сможем вернуть деньги твоего отца, — Панчо от злости ударил кулаком по подиуму, на котором стояла высокая мраморная статуя богини в красивом струящемся одеянии.

— Аккуратнее, — проговорил Пабло, отодвигая подальше ничего не понимающего Дельгадо, — ты знаешь, сколько стоит эта статуя Афродиты?

— И что, очень много?

— Конечно, в Мексике не так много мастеров по мрамору.

Дон Гальеро сделал последний глоток вина и поспешил спуститься на первый этаж к обеду. Улыбка не сходила с его лица, ведь не каждый день ему удастся поставить на место одну из самых влиятельных фигур в мексиканской буржуазии. Сеньор спустился на первый этаж, и его взгляд сразу же привлёк бардак. Куски мрамора валялись вокруг высокого подиума. От изысканного тела откололись обе руки и голова, что покоилась на тонкой и хрупкой шее.

— Моя Афродита! — испуганно пискнул дон Гальеро и подбежал к бездыханному телу богини, — кто это сделал?

Сантьяго с Алехандро и Рэмирой в полной тишине сидели в пустой таверне. Эту тишину разрушал только стук кожаных сапог Сантьяго, который расхаживал из стороны в сторону, постоянно поглядывая на открытые ставни, что показывали заполненную улицу. Через некоторое время на пороге показались Альваро, Мигель и Милагрес. Алехандро воодушевлённо повернулся в их сторону, но поникший взгляд сеньориты, заставил молодого человека вновь грустно уместиться на деревянном стуле.

— Никто более не хочет помогать мне, — тихо отозвалась Милагрес, она была печальна как никогда, ведь она так хочет помочь этой семье.

— Ни на кого из отцовского окружения больше нельзя надеяться, — проговорил Пабло, после того как он и Панчо тоже показались в таверне.

— Но почему? Что мы сделали им? — Милагрес присела на стул, а Рэмира ласково обняла сеньориту и погладила её хрупкие плечи.

— Им всегда были интересны лишь его деньги и статус, — Пабло пробежался по всем, — сейчас же в городе нет ни отца ни его власти.

В таверне вновь наступила тишина.

— Значит, пришло время сказать эти слова, — проговорил Сантьяго, но в какое-то мгновение осёкся, ему как и братьям не хочется смотреть в глаза реальности, но от судьбы не убежишь.

Алехандро ободряюще положил свою ладонь на плечо старшего брата, как дверь в таверну открылась. В харчевню сразу же зашли трое худощавых мужчин с листами бумаги. Они в считанные секунды разбежались по периметру помещения, оглядывая каждый квадратный сантиметр.

— Не забудьте всё осмотреть и записать, — в таверне показался высокий худой сеньор, он поглаживал тонкие усы над верхней губой и осматривал небольшую харчевню.

Трое мужчин продолжили работать, иногда останавливаясь и делая пометки в бумагах угольными карандашами, которые постоянно смазывались, поэтому постоянно приходилось повторять предыдущие записи.

— Ты, — сеньор с усами указал на мужчину в чёрной гуабере, — иди на второй этаж. А ты, — второй мужчина отвлёкся от своих пометок, — посчитай стулья и столы.

— Что здесь происходит? — Альваро подошёл к, как он понял, главному сеньору и поднял на него грозный взгляд миндальных глаз.

— Мы пришли из банка, проводим учёт имущества, — сеньор оглядел молодую фигуру Дельгадо, — всё что здесь находится, перейдёт банку, чтобы выплатить ваш долг государственной канцелярии.

— Нам дали несколько дней, — отозвался Мигель, вспоминая слова мужчины из канцелярии.

— Чем раньше банк начнёт свою работу, тем меньше её будет потом, — вяло проговорил сеньор, — ваша земля всё равно перейдёт нам. Должники почти никогда не могут выплатить всю задолженную сумму. Смиритесь. Ты, — мужчина продолжил свою работу, раздавая указания, — осмотри бар.